Водоворот

— Понимаешь, это не вполне соответствует действительности, поэтому такое не пойдет. Я вынужден признать, что Хейманс и его команда искренне хотят изменить положение дел в этой стране.

— Возможно. — В голосе Ноулза звучало сомнение. — Неужели подобная мелочь заставит тебя отказаться от столь удачного зачина?

— Кто-нибудь другой бы, пожалуй, не отказался. — Иэн удрученно улыбнулся. — Но если я начну делать подобные вещи, мне будет стыдно смотреть людям в глаза.

Произнеся эту лицемерную фразу, Иэн втайне подумал, как долго продлятся подобные угрызения совести, если ему придется провести еще несколько месяцев в этой ссылке в ЮАР. Черт побери! Ему нужно по-настоящему грандиозное событие, чтобы вернуться в Штаты на коне. И как можно скорее!

Ноулз повесил футляр с «миникамом» себе на плечо и посмотрел на часы.

— Ложись-ка ты спать, да выспись хорошенько. Тебе завтра в одиннадцать утра выступать с этой твоей жалостной историей.

Оператор легко увернулся от шутливого удара Иэна и направился к выходу с вокзала.

А тем временем майор, командующий службой безопасности «Голубого экспресса», с отвращением посмотрел им вслед. Америкашки. Их за версту видать. Удивительно легкомысленный народ. Отвернувшись, он злобно гаркнул на стоявших поблизости солдат. Те моментально вытянулись во фронт.

Майор относился к своей службе очень серьезно. Он и его подчиненные поклялись защищать высших должностных лиц ЮАР ценой собственной жизни. Но мало кто из солдат считал, что это действительно необходимо.

МИНИСТЕРСТВО ПРАВОПОРЯДКА, ПРЕТОРИЯ

Со своего места Эрик Мюллер мог слышать лишь обрывки телефонного разговора, который вел Форстер. Но и этого ему было вполне достаточно.

— Нет, господин президент. Я не смогу сесть завтра в поезд. К сожалению, у меня слишком много работы. — Пальцы Форстера барабанили по столу, подсознательно выбивая похоронный марш. — Что вы говорите, господин президент? Вам очень жаль? Да-да, и мне тоже. — Густые, с проседью брови министра поползли вверх, выражая злобную насмешку. — Да, я всегда любил хорошо поесть. И красивые виды доставляют мне удовольствие. Особенно в горах.

Мюллер с трудом подавил желание расхохотаться. Он видел, как Форстер взял карандаш и твердой рукой нарисовал круг на карте Капской провинции, лежавшей у него на столе. В круг попал отрезок железной дороги, петлявшей глубоко в горах у реки Хекс.

— Нет, господин президент. Мне очень жаль, но я не могу себе позволить сейчас эту поездку. Может быть, в январе, когда парламент приступит к работе… Спасибо, Фредерик. Очень мило с вашей стороны. Передавайте большой привет супруге… Конечно, скоро увидимся… Да хранит вас Господь! — Форстер повесил трубку.

Он повернул к Мюллеру хмурое лицо.

— Шут гороховый! Невероятно, но он еще имеет наглость соревноваться в лицемерии со мной! Неужели и в нынешней ситуации президент всерьез рассчитывает на мою дружбу? Когда от него за версту несет предательством!

Мюллер пожал плечами. Скоро все может обернуться так, что слова и поступки Хейманса потеряют всякое значение. Какой смысл так из-за них переживать?

Форстер постучал по карте карандашом.

— Ваши люди готовы?

— Да, господин министр.

— А террористы? — Карандаш Форстера вновь нацелился на карту, поставив жирную точку в самом центре нарисованного до этого круга.

— Похоже, они ждут. — Мюллер чуть подался вперед. — Должен признать, что я не очень-то доверяю им в подобных делах, господин министр. Мне кажется, они недостаточно компетентны. Черные всегда отличались небрежностью во всем. Может быть, лучше наши люди…

— Нет. — Форстер жестом прервал его. — Это слишком рискованно. Кто-то может струсить или проговориться.

Мюллер кивнул. Скорее всего, министр прав. Выпрямившись, он произнес:

— Значит, мы можем только ждать дальнейшего развития событий.

— Верно. — Форстер вышел из-за стола и склонился над картой, в сотый раз принимаясь разглядывать железнодорожный путь от Кейптауна до Претории. Явно довольный тем, что увидел, он аккуратно сложил карту и убрал ее в ящик стола. Затем поднял глаза — его жесткое, решительное лицо, казалось, было вырезано из камня. — Да свершится воля Господня, Мюллер! Да свершится воля Его!

В глубине души Мюллер надеялся только на то, что избранные Богом агенты не промахнутся.

28 ИЮНЯ, БЛИЗ ОСПЛААСА, ГОРНАЯ ЦЕПЬ У РЕКИ ХЕКС

На синем, безоблачном небе высоко стояло жаркое солнце, заливая узкую долину своим безжалостным светом. Тут и там на неровных склонах островерхих гор виднелись заплатки кустов и низкорослых деревьев. Все было спокойно. Ничто не отбрасывало тени, ничто не шевелилось; все словно замерло. Долина казалась безжизненной, покинутой.

Но там были люди — они ждали.