Военная фортуна

Это был хороший обед — устрицы, палтус, омар, молодая индейка и здоровенный пудинг, который доставил морякам ни с чем не сравнимое удовольствие. Поскольку большая часть разговоров касалась дел морских, у Стивена имелась масса времени, чтобы изучить капитана Броука. Ему нравилось то, что он видел: невысокий темноволосый человек, сдержанный, спокойный. Серьезный и даже меланхоличный, размером в половину Джека, но излучающий ту же естественную власть и решимость.

Эти двое явно являлись близкими друзьями, что на первый взгляд казалось парадоксальным: настолько их манеры отличались — крайности того, что можно найти во флоте. Столь же разные, как и сами столетия — Джек, принадлежал к более сердечному, яркому, пьющему восемнадцатому, Броук — к более сдержанной современности, которая очень быстро распространялась даже в консервативном флоте. И все же оба они были моряками, и в этом были одинаковы, их идеи и цели совпадали. Джек Обри — боевой капитан, рожденный для моря и стремительных действий, такой же, но по-своему, и Броук и, возможно, он переживал поражения Королевского флота даже сильнее, если такое вообще было возможно.

Броук был человеком сильных чувств, и хотя они редко проявлялись, случайная вспышка не оставила Стивену никаких сомнений. Это стало особенно очевидным, когда Броук и Джек говорили о «Чезапике» — теперь уже единственном объекте длительной блокады «Шэннона», единственном объекте амбиций и страстных желаний Броука. Они прошлись по каждой его детали прежде, чем Стивен присоединился к ним, и Джек был в состоянии рассказать немало: начиная от точных характеристик его карронад до оценки экипажа, численность которого он определил немногим больше четырех сотен человек. И теперь, когда они обсуждали командира, Джек сказал:

— Лоуренс хороший парень. Уверен, если бы приказы не заставляли его не высовываться, он бы с превеликим удовольствием вступил с тобой в бой.

— Ох, как я на это надеюсь, — вскричал Броук оживившись. — Я жду его день за днем, уже заканчивается вода — наполовину урезана с прошлой недели, хотя перед тем как отослать «Тенедос», я забрал у него все, что мог. И мысль покинуть блокаду, позволив «Чезапику» уйти или оставить его Паркеру, замучила меня. Я посылал сообщения вместе с пленными, которых освобождал, приглашая его выйти в море, но смею предположить, что они до него не дошли. Я боялся, что он может оказаться робким или разделяет чувства большинства людей в Новой Англии.

— Лоуренс робкий? Да никогда в жизни, — решительно заявил Джек.

— Сердечно этому рад, — сказал Броук, и продолжил говорить о настроениях в Бостоне, насколько мог судить о них. Он часто сносился с берегом, и собрал немало информации. Некоторая подтверждала то, что Стивен уже знал, иная превосходила его познания.

— Партия федералистов ищет только повод, чтобы восстанавливать мир, — заключил Броук, — вот что я узнал от умного человека. Но что понимает мой человек под этим поводом — это вопрос. Легко говорить об общем недовольстве войной и сообщать информацию о состоянии общественного мнения. Но стоит дойти до деталей, способных повлечь за собой поражение, и все — каждый, полагаю, начинает думать о судьбе родной страны, пусть даже и плохо управляемой.

Я знаю, что у них есть пароход, вооруженный шестью девятифунтовками, — продолжил капитан «Шэннона». — Но что касается деталей: мощность, скорость, радиус действия, возможность захвата с помощью шлюпочной операции — мой человек проглатывает язык. Доктор Мэтьюрин, когда вы находились на берегу, имелась ли возможность получить какую-либо информацию об этом пароходе?

Увы, доктор Мэтьюрин не имел никакого понятия о таком судне: на нем действительно установлен паровой двигатель? Какой используется движитель?

— Двигатель крутит большие колеса с обеих сторон, сэр, как на водяной мельнице, — сказал Броук. — Ужасно неловко встретиться с ним в штиль или в узком фарватере, так как он может плыть не только против ветра и течения, но и без ветра вообще.

— С одной длинной двадцатичетырехфунтовкой на носу, такая штуковина может весьма сильно пощипать, — сказал Джек. — Имею в виду при слабом ветре или в штиль.

Они поговорили о гребных колесах; о водометном движителе, отстаиваемом Бенджамином Франклином; о пароходе, который Броук видел на одном канале в Шотландии во время мира; о тех, которые используются на реке Гудзон, их вероятной ценности во время войны, малом радиусе действия, который, вероятно, может быть расширен; опасности пожара, ярости адмирала Сойера в ответ на предположение использовать один такой в гавани Галифакса для буксировки; вероятности, что морякам придется скоро превратиться в мерзких механиков, несмотря на устойчивую ненависть Адмиралтейства к таким позорным новшествам; недостатках Адмиралтейства вообще.