Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина, 161–218 гг.

Цилон прекрасно справлялся с реставрацией Рима, за что благодарный Септимий подарил другу дворец на Авентине.

В 204 году должности ординарных консулов занимали Луций Фабий Цилон Септимин (II) и Марк Анний Флавий Либон. Либон происходил из патрицианского рода, ведущего своё начало из Бетики. Его дедом был консул-суффект 161 года Марк Анний Либон, а отцом легат Сирии, носивший такое же имя и скончавшийся там в 163 году при загадочных обстоятельствах. О самом Либоне пока известна только эта его должность ординарного консула. Он был родственником императора Марка Аврелия через своего деда, бывшего дядей императора. Опять мы видим родню Марка Аврелия, служащую Септимию Северу.

С 1 по 3 июня 204 года столица империи могла наслаждаться видом торжеств ludi saeculares, секулярными играми, устраиваемыми раз в столетие. Первые из них происходили еще в 249 г. до н. э, следующие — в 146 г. до н. э. Во времена Цезаря игры не проводились, а во времена Августа — в 17 г. до н. э. Следующие — если не считать игр при Клавдии в 47 году (в честь 800-летия города) — при Домициане в 88 году, при Антонине Пие в 148 году, так что теперь вновь пришла их очередь. Последние секулярные игры были проведены в 247 году Филиппом Арабом, который родился как раз в этом 204 году. Следующие столетние игры приходились на 313 год, но, когда этот год наступил, о них уже никто не помнил — или не хотел помнить.

О том, как праздновалась эта столетняя годовщина, мы знаем частично благодаря протоколу, вырезанному на мраморной таблице, а частично благодаря описанию Диона Кассия и Геродиана. В протоколе заседания сената от июня или июля 203 года сказано, что предложение о проведении игр на следующий год внёс магистр коллегии квиндецемвиров Тиберий Манилий Фуск. Сами игры историки описывают так: «В те дни происходило атлетическое состязание, на которое в принудительном порядке явилось столько атлетов, что мы удивлялись тому, как стадион смог их вместить. В этом состязании участвовали и женщины, которые сражались друг с другом столь жестоким образом, что это дало повод для насмешек и в адрес других, весьма высокопоставленных женщин. Поэтому впредь любым женщинам было запрещено участвовать в единоборствах где бы то ни было» [Дион Кассий. Римская история. 76.16].

«Во времена Севера мы могли видеть также представления нескольких разных пьес одновременно во всех театрах, религиозные обряды и ночные торжества, устраиваемые по образцу мистерий» [Геродиан].

В том же году в сирийской Эмесе в семье родственников императора — местного нобиля Секста Вария Марцелла и его жены Юлии Соэмии родился сын, которого назвали Варием Авитом и посвятили солнечному богу Элагабалу. Через 14 лет этот мальчик станет римским императором Гелиогабалом.

И всё-таки, художества и бесцеремонность Плавтиана не могли не закончиться для него плохо. Мы помним, что однажды Септимий уже указывал Плавтиану его место, и вот во второй половине 204 года для префекта претория прозвенел второй звонок.

К этому времени вокруг появилось столько изваяний Плавтиана, что это, наконец, заметил сам Септимий, который как рогатый муж увидел измену жены последним. Он выразил недовольство и приказал переплавить некоторые из статуй и бюстов. Плавтиан так всех достал, что по Италии и провинциям мгновенно прокатился слух о падении временщика. Кое где провинциальные власти начали свергать и разбивать статуи Плавтиана. Так поступил, например, наместник Сардинии Раций Констант, человек весьма известный тогда в Риме. Когда дело вскрылось, Рация вызвали на суд в Рим. Там обвинитель Константа заявил, что скорее небо упадёт на землю, чем Плавтиан хоть в чём-то будет ущемлён Севером. Септимий, принимавший участие в разбирательстве, горячо подтвердил это, сказав: «Невозможно, чтобы мною Плавтиану был причинён даже малейший вред». Судьба Рация нам неизвестна, а Плавтиан после этого не прожил и года.

Дион Кассий пишет, что предвестником падения Плавтиана стало извержение вулкана Везувий, которое произошло в том году и которое он лично видел из Капуи, где отдыхал летом и писал свой труд.

В конце того же 204 года умер брат Севера, Публий Септимий Гета. Уже на смертном одре, как говорили, он поведал императору об истинном положении вещей и власти, которую приобрел в империи его любимец, а также что-то ещё. Септимий был потрясен, и принял меры, уничтожив человека, который до сих пор считался по значимости вторым человеком в империи и личным другом императора.