Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина, 161–218 гг.

После этого, Каракалла покинул курию и отправился в Альбан, где дислоцировался легион II Parthica. Его солдат надо было срочно переманить на свою сторону. Каракалла спешил не зря. Когда он с преторианцами подошёл к воротам лагеря, то обнаружил запертые ворота и легионеров на стенах. Они заявили ему, что приносили клятву обоим императорам, а не одному из них. Каракалле пришлось довольно долго уговаривать воинов признать его и сломили их упрямство вовсе не страх или красноречие императора, а денежная премия, которую он им пообещал. Однако же, титула Antoniniana легион не получил, а значит, Каракалла не доверял ему.

В дополнение к пожертвованиям, Антонин увеличил жалованье армии на 50 процентов, при этом общие дополнительные расходы казны составили 70 миллионов денариев, которые она не могла себе позволить даже после бережливой финансовой политики его отца. После повышения жалования, только зарплата армии ежегодно обходилась казне в 140 миллионов денариев (или 560 миллионов сестерциев), кроме того, добавлялись другие расходы, такие как еда, фураж, оснащение, медицинские расходы, развлечения и проживание. Способность Каракаллы выполнять свои обещания обеспечивалась тем фактом, что его люди были назначены ответственными за обе имперские сокровищницы. Первостепенное значение имела, также, его готовность допустить разграбление храмов! Но ещё Каракалла мудро переложил большую часть постоянных дополнительных расходов на плечи богатых сенаторов, единственных людей, которые действительно могли позволить себе платить такие налоги. Позже к этому добавилось наказание за прелюбодеяние, которое принесло приличный доход в государственную казну, поскольку наказанные таким образом всегда принадлежали к высшим классам. Однако даже конфискации имущества богатых врагов оказалось недостаточно для выполнения обещаний Антонина. Отсюда становится понятным основной мотив знаменитого эдикта Каракаллы от 11 июля 212 года. Но к нему мы вернёмся ниже.

Теперь Каракалле было нечего бояться в Италии, и он уже спокойно вернулся в Рим. Ну, а вернувшись, примерно 28 февраля, он тут же дал волю своей ненависти к покойному брату. «История Августов» сообщает: «После убийства Геты Каракалла проклял его память и приказал удалить из всех записей его имя, а также казнил своих противников под предлогом, что были в сговоре с Гетой.»

Известно, что, вернувшись в Палатин и обнаружив там заплаканную мать и других женщин, Каракалла в ярости едва не казнил их, а тело брата приказал сразу же сжечь. С другой стороны, Бассиан всегда выражал скорбь по поводу смерти брата, иногда даже плакал, прах Геты приказал достаточно торжественно похоронить в родовой усыпальнице Северов к северу от Рима, казнил большинство участников убийства брата, в том числе первым подавшего ему эту идею префекта претория Лета, которому послал яд. Конечно, такие перепады горят о неуравновешенности Каракаллы.

Об этом же говорит и его первый указ о всеобщей амнистии, приведённый нами выше. Дион указывает, что в результате реализации закона, Империя наполнилась уголовниками, выпущенными на свободу. Это весьма похоже на российские безумные амнистии 1917 и 1953 годов. Уголовников пришлось заново ловить городским когортам и муниципалитетам, а из тех представителей верхов, кого Каракалла неосмотрительно реабилитировал, многие вскоре лишились не то, что свободы, но самой жизни. Собственно, Каракалла хотел вернуть из ссылки своих сторонников, попавших туда при Септимии. Он и вернул их. Мы знаем, что вскоре в его окружении появились Публий Элий Соран, Семпроний Руф, Клавдий Аттал и Элий Трикциан. Последний немедленно занял пост префекта легиона II Parthica.

Публий Элий Соран был египтянином и пострадал при расследовании дела Плавтиана. Теперь он был назначен консулом-суффектом, а затем советником императора. Египтян так ненавидели в Риме, что Соран стал первым египтянином, когда-либо имевшим консульство. Оно было запрещено им со времён Августа, но Септимий Север разрешил в 200 году.

Семпроний Руф был евнухом и испанцем по происхождению, занимался гаданием и колдовством, за что Септимий сослал его на какой-то остров. Теперь Каракалла сделал его каким-то руководителем сената, которому приказал всюду следовать за собой.

Квинт Марций Диога получил пост префекта или прокуратора rationum, ответственного за общую казну.