Военная контрразведка: Тайная война

«В разговорах с сотрудниками отдела забросок я постоянно слышал такое мнение, что «Иосиф» — лучшая агентурная группа. До июля 1944 года группа «Иосиф» давала довольно ценные сведения, которые докладывались шефу службы безопасности Кальтенбруннеру и не исключено что Гиммлеру».

Ошибался Джон только в одном. Группа «Иосиф» действительно работала блестяще, но на Иосифа Сталина.

Всего за годы Великой Отечественной войны органами отечественной военной контрразведки было проведено свыше 180 радиоигр с противником. Они, по сути, стали единой «большой игрой» в эфире. На немецкие спецслужбы обрушилась масса умело подготовленной и выверенной дезинформации, которая значительно снизила эффективность их работы. Свыше 400 кадровых сотрудников и агентов абвера и «Цеппелина» были выведены на советскую территорию и арестованы. В дальнейшем в большинстве они работали под диктовку Смерша.

По следу оборотня

17 сентября 1944 года передовой батальон советских войск, подавив последнюю огневую точку противника и не встречая на своем пути сопротивления, все дальше продвигаться в глубь Финляндии. Но тишина, затаившаяся в густом ельнике, невольно заставляла командиров и бойцов крепче сжимать в руках оружие. Головной дозор боевого охранения осторожно продвигался вперед. Справа над лесом замаячили караульные вышки.

По колонне пронеслась команда: «Рассредоточиться!»

Бойцы рассыпались в цепь и заняли оборону. Группа разведчиков, прихватив с собой пулемет, скрылась в лесу, а командиры рот собрались на совещание у штабной машины. Не успев начаться, оно закончилось. На поляне появился командир разведгруппы. Вслед за ним тащились два изможденных, едва державшихся на ногах человека. Как оказалось, в глубине леса располагался концентрационный лагерь № 2 советских военнопленных.

Батальон снова построился в колонну и, ощетинившись стволами автоматов, двинулся вперед по лесной дороге. Она круто пошла вверх, а затем, несколько раз вильнув, скатилась вниз. Лес расступился. Перед красноармейцами стоял четырехметровый, почерневший от времени и непогоды забор, огораживавший лагерь. Что за ним? Горы человеческих тел, истерзанных пулеметными очередями? Что?..

Тишина безмолвствовала. Не было слышно остервенелого лая сторожевых псов, звона топоров и визга пил.

Группа разведчиков шагнула в распахнутые настежь ворота. Настороженно поглядывая по сторонам, они медленно продвигались к центру лагеря. Повсюду виднелись следы панического бегства. У штабного барака урчал мотор «опеля». Со стороны офицерской столовой потягивало аппетитным запахом приготовленного обеда. На огромном пустынном плацу ветер водил затейливый хоровод из грозных приказов коменданта лагеря, уже никому и ничем не грозивших.

Позади разведчиков осталась ухоженная административная зона, и через десяток метров перед ними снова вырос забор из колючей проволоки. За ним виднелось два десятка приземистых бараков, словно вросших в землю. Разведчики невольно замедлили шаг, а через мгновение принялись крушить ворота и рубить саперными лопатами колючую проволоку. В ответ из бараков донесся глухой гул. Он набирал силу. И скоро он превратился в крик, рвущий душу и сердце: «Наши! Наши пришли!»

Под ударами прикладов и топоров разлетелись в щепки запоры на дверях и воротах бараков. Сотни узников, среди которых находился и бывший рядовой 95-го стрелкового полка Илья Стариков, бросились навстречу своим освободителям. И когда схлынула первая волна радости и была съедена первая тарелка настоящего супа, в лагерь въехали две машины. В них находились работники Смерша. Большинству бывшихвоенно-пленных, оказавшихся в лагере в далеких 1941–1942 годах, это название ничего не говорило, но уже в самом слове крылось что-то тревожное и пугающее. Оно невольно заставляло сжиматься сердца и леденящим холодком обдавало спины.

Выбравшись из машин, работники военной контрразведки поднялись в штабной барак и разошлись по кабинетам. Тревожный шепоток: «Особисты!.. Фильтрация?.. Теперь Колыма?..» — прошелестел среди бывших военнопленных. Радость близкой свободы сменилась на их лицах печалью и горечью. Над лагерем и длинной очередью, выстроившейся к штабному бараку, вновь воцарилась гнетущая тишина. Очередь медленно растекалась по кабинетам, за дверями которых звучал монотонный гул голосов.