Военная контрразведка: Тайная война

В «Цеппелине» тоже не все шло гладко. В одном случае не устраивало место посадки, в другом — вмешалась погода. Собственно, и в самом руководстве не было единства мнений по поводу целесообразности столь рискованной операции. Два месяца между группой «Иосиф» и Берлином шел обмен радиограммами. Операция «Загадка» начала терять темп и грозила зависнуть. И тогда в руководстве Смерша решили сыграть ва-банк — вытащить из Берлина разведчика рангом крупнее, чем Гальфе, а для этого требовалась очень серьезная причина.

Долго ее искать не пришлось. Смерш сделал руководству «Цеппелина» такое предложение, от которого невозможно было отказаться.

15 июля 44-го года «Иосиф» сообщил в Берлин:

«Л» имеет у себя план воинских перевозок на июль, август и сентябрь. По его словам, из плана можно определить направления потоков грузов, их характер, размеры и т. п. После долгих уговоров «Л» согласился, чтобы мы в его присутствии сфотографировали эти материалы с условием вручения ему 15 тысяч долларов наличными и чека на 25 тысяч долларов в одном из американских банков. Этой возможностью «Л» будет располагать до 19 июля. 20-го утром он должен возвратить план руководству, и больше такой возможности может не представиться».

Радиограмма, как горячий блин, жгла руки Куреку. Он будто на крыльях несся с ней по лестницам к Кальтенбруннеру. Тот проводил совещание, но вынужден был прервать его ради такого важного сообщения. Уже на первой фразе его брови взлетели вверх, а дрогнувшая рука провела жирную и неровную черту под первой строкой. Не дочитав до конца радиограмму, он лихорадочно нашарил трубку прямой связи с Гиммлером. Через мгновение в кабинете отчетливо, будто он находился рядом, зазвучал ровный, лишенный интонаций голос рейхсфюрера. Курек вытянулся в струнку и превратился в слух.

Гиммлер с ходу оценил всю важность полученной «Иосифом» информации и тут же принял решение. Для получения добытых разведывательных материалов он распорядился отправить за ними и агентами самолет из своей эскадрильи.

Ответ «Иосифу» был лаконичен:

«Все вами затребованное заказано в Берлине. Мы в высшей степени заинтересованы в успешном завершении ваших планов».

Затем Курек и Курмис вплотную занялись подготовкой операции. При такой мощной поддержке сверху все вопросы решались моментально. Прошло несколько дней. На Темпель-гофском аэродроме уже стоял «Хенкель-111», заправленный под завязку, из личной эскадрильи Гиммлера.

В кабинете Курека, в сейфе, поблескивало последнее слово шпионской техники — новенький миниатюрный фотоаппарат с великолепной цейссовской оптикой, а к нему — десяток фотопленок. В соседнем кабинете Курмис заканчивал работу с курьером кенигсбергской школы разведчиков-диверсантов, бывшим младшим командиром Красной армии Иваном Бородавко, уже заинструктированным до одури. В отличие от большинства восточных агентов этот оказался на редкость смышленым экземпляром и особых забот не вызвал. 18 июля Курек доложил Кальтенбруннеру о готовности к выполнению операции и получил добро.

Втотжеденьиз «Цеппелина» ушла срочная радиограмма «Иосифу»:

«В ночь с 19 на 20 июля в районе Егорьевска будет сброшен наш курьер «Б», лейтенант-пехотинец. При нем будет фотоаппарат, чек на пятнадцать тысяч долларов и пять тысяч фунтов стерлингов наличными. Встречайте его так же, как и Гальфе, у киоска».

19 июля 44-го года стало последним днем пребывания на свободе агента «Цеппелина» Бородавко. Ровно в 12.00 с пунктуальностью, которой могли бы позавидовать истинные арийцы, он был конспиративно арестован контрразведчиками Смерша. Ни Курмис, ни Курек, ни сам Кальтенбруннер об этом не догадывались. «Иосиф», лучшая агентурная группа «Цеппелина», по-прежнему оставалась вне подозрений.

21 июля «Иосиф» сообщил в Берлин:

«Друг прибыл. Привез все! Материалы сфотографированы. Всего 97 листов в таблицах».

Правда, фунты стерлингов оказались фальшивыми. Но на этой мелочности гитлеровской разведки контрразведчики Смерша не стали акцентировать внимание.

В ответной радиограмме «Цеппелин» не скупились на похвалы: