Счастлив вития, могущий достойно воспеть деяния толико мудрого, кроткого, человеколюбивого, сидящего на троне Божества! Вы, имея талант, не косните вступить в сие поприще: слава ожидает Вас. Гомеры,
Мароны, Оссианы и все доселе славящиеся витии умолкнут пред Вами. Песни Ваши как важностию предмета, равно и красотою искусства возгремят в наипозднейших времянах, пленяя сердце… душу… разум.
Венчаю себя милостьми Вашего Превосходительства; в триумфе моей к Вам, Милостивому Государю моему, преданности, чистейшая моя к особе Вашей дружба не исчезнет, и пребуду до гроба моего с совершеннейшим почтением
Государь мой
Вашего Превосходительства покорнейший слуга
Ф. Шаретту
Знаменитый Вандейский Герой! защитник веры отцов твоих и престола твоих Царей!
Бог войны да хранит тебя вечно; да подкрепляет мышцы твои, разящие врагов бесчисленных. Перст Бога мстителя начертал на горах их погибель; они падут и рассеются как листья, отторженные ветром северным.
И вы, бессмертные Вандейцы! верные блюстители чести Франции, достойные сподвижники Героя, вас предводящего, восставьте низверженные храмы Господни, престол ваших Царей… да погибнут злобные! да исчезнет племя их!.. Тогда возродится благодетельный мир; тогда возродится древнее поколение лилий, поникшее от грозной бури; оно процветет и возвеличится среди вас.
Мужественный Шаретт, честь французских рыцарей! слава твоя гремит по вселенной; Европа взирает на тебя с изумлением… и я удивляюсь и приветствую тебя. Бог избрал тебя, как некогда избрал он Давида к наказанию филистимлян. Благоговей пред его определением; рази; победа будет твоей спутницей.
Вот желания воина, поседевшего на поле чести. Он зрел победы, подтверждающие доверенность, возлагаемую на Бога браней. Слава ему! он источник всякой славы. Слава и тебе, избранному небесным Провидением.
Екатерине II
Всемилостивейшая Государыня!
Вашему Императорскому Величеству всеподданнейше доношу:
Всевысочайше мне вверенных сухопутных войск от осмотра я возвратился. По Тавриде не видал я только Севастопольского полку, который при крейсировании, и двух Таврических егерских баталионов при Фанагории за неокончанием их карантина. Они здоровы, как и черноморские казаки. По уведомлению тамошнего губернатора Жегулина, благоразумным попечением сего и совокупно генерала Каховского они мало от заразы пострадали, исключая, что после того на сих днях реченный Каховский мне доносит, что в двух их селениях еще оная не кончилась.
Вашего Императорского Величества победительные войски искусством, прилежностию и трудолюбием Генерал-Аншефа Каховского (у которого в Тавриде собраны были под Старым Крымом) и Князя Волконского, тож частных Генерал-Поручиков Розенберга, Любовицкого и Шевича; Генерал-Майоров Берхмана, Арсеньева и Текутьева с их подчиненным генералитетом, весьма исправны к денным, как ночным баталиям и штурмам и готовы к увенчанию себя новыми лаврами. Полевая артиллерия действовала в ее порядке, и у Князя Волконского зажжен городок.
Флотов и крепостей я не видал, как они не касаются до порученности мне.