Военная разведка в Российской империи — от Александра I до Александра II

Вокруг Чернышева была соткана целая шпионская сеть. Полицейские ищейки под руководством префекта Паскье докладывали о каждом шаге русского полковника министру полиции Савари и министру внешних сношений герцогу Бассано. В здании, где проживал Чернышев, был поселен сотрудник полиции, который с первых же дней попытался подкупить слуг полковника, предложив им большие деньги за то, «чтобы они ежедневно письменно докладывали ему, где бывает их хозяин и что делает, оставаясь дома».

Одновременно были предприняты меры по предотвращению утечки секретной информации. Так, в военное министерство поступил подписанный Наполеоном грозный циркуляр следующего содержания: «Министр полиции меня информирует, что краткая ведомость о дислокации войск империи — та, что направляется посольством каждые три месяца, — оказывается у русских, как только она вы-ходит в свет. Эта ведомость дошла даже до их войск и штабов. Горе тому, кто виновен в этом презренном предательстве, я смогу навести порядок, разоблачить преступника и заставить его понести наказание, которое он заслуживает» (Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА. Т. VII. СПб., 1907. С. 34).

«Циркуляр, — по словам Чернышева, — посеял такой ужас среди сотрудников, что первым их побуждением было прекратить всякие сношения со мной». Ему пришлось употребить все свое влияние, чтобы не потерять негласную агентуру.

Приближался роковой 1812 год, а Чернышев все еще находился в Париже. Сознавая, что его деятельность становится все более подозрительной в глазах французского правительства и желая быть в первых рядах защитников своей родины, он выразил настойчивое желание быть отозванным в Россию. 31 декабря 1811 г. Чернышев пишет государственному канцлеру графу Н.П. Румянцеву; «Мною руководит не желание избегнуть захвата моих бумаг, может быть даже лишение свободы со всеми прискорбными обстоятельствами, могущими из сего проистекатъ; но я буду считать истинным для себя несчастьем, если я буду задержан 6 Париже в такое время, когда новое положение дел представило бы мне случай служить Императору согласно моим желаниям и на поприще мне свойственном. Хотя это несчастье не зависело бы от моей воли, но я крайне буду огорчен, если не буду немедленно па своем месте, лишь только война призовет всех военных к исполнению своего долга». Избавление пришло неожиданно от самого Наполеона, который принял решение отправить Чернышева с письмом к Александру. После короткой аудиенции у Наполеона, состоявшейся 13 февраля 1812 г., он выехал в Санкт-Петербург.