Военная разведка в Российской империи — от Александра I до Александра II

Разрыв дипломатических отношений с Францией в 1804 г. предопределил паузу в агентурных отношениях с Мишелем до 1807 г. Неизвестно, встречался ли Убри с Мишелем, когда в июне 1806 г. он был направлен в Париж с поручением прозондировать почву для заключения мира с Францией (20 июля 1806 г. Убри подписал чрезвычайно невыгодный для России договор, который так и не был ратифицирован Александром).

Осенью 1807 г. с восстановлением дипломатических отношений с Францией в Париже появилась русская миссия во главе с графом ПетрохМ Александровичем Толстым. В состав миссии вошел советник посольства К.В. Нессельроде[29], который и продолжил работу с Мишелем.

С его отъездом (август 1811 г.) Мишель был передан на связь секретарю посольства А.Л. Крафту.

В 1809 г. Мишель был переведен из военного министерства на службу в военную администрацию (во Франции существовало два военных ведомства — военное министерство и военная администрация — со строго разграниченными функциями), в отдел по обмундированию войск. С увольнением из военного министерства Мишель потерял доступ к разведывательной информации, интерес в приобретении которой проявляло российское посольство. А информацию, к которой он имел доступ, посольство не могло должным образом оценить и использовать. В течение всего 1810 г. Мишель не передал ни одного разведывательного сообщения. Сведения военного характера стали поступать от него только с начала 1811 г., хотя Мишель и продолжал работать на прежнем месте. К этому времени Мишель, наконец, «приобрел» сообщников. Первым из них стал Жан Мозес (по прозвищу Мирабо, 35 лет), сторож того же отдела военного министерства, где раньше служил Мишель. Мозесу было поручено носить к переплетчику для брошюровки ведомость дислокации французской армии, которая составлялась в отделе два раза в месяц. На это отводилось ограниченное время, но Мозес ухитрялся выкраивать три четверти часа — время, необходимое Мишелю для переписывания секретных сведений. Свой интерес Мишель объяснял тем, что в армии служит его богатый и бездетный родственник, единственным наследником которого он является. Мозес удовлетворился таким не совсем удачным объяснением. Вскоре начальнику отдела показалось, что Мозес слишком долго ходит к переплетчику, и вместо него стали посылать другого служащего. Однако Мишель не унывал и привлек к сотрудничеству Луи-Франсуа-Александра Сальмона, 32 лет, служившего в отделе инспекции войск военного министерства, и Луи-Франсуа Саже, 35 лет, чиновника военного министерства в отделе по передвижению войск. На сей раз Мишель ссылался на потребности военного подрядчика, в интересах которого он собирал информацию.

Отношения с Нессельроде, а впоследствии с Крафтом Мишель, по его словам, поддерживал в основном через посредника Вертингера (по другим источникам— Вюстингера, Рестингера), австрийца по происхождению, камердинера Нессельроде, ставшего после его отъезда швейцаром в российском посольстве. Именно Вертингер, по словам Мишеля, «свел его с Чернышевым, который призвал его к себе и просил сообщить ему тайно от Крафта все доставляемые ему сведения».

«Мишель на это согласился, после того как Чернышев рекомендовал себя как любимца императора Александра и обещал от имени своего государя значительную пенсию. С этого времени Мишель начал служить двум господам, и Чернышев списывал из работы, приготовленной Крафту, то, что ему было нужно. Он также требовал иногда отдельных сведений… за эти услуги он получил от Чернышева 4 000 франков. Перед своим отъездам Чернышев предложил Мишелю посылать ему, во время его отсутствия, сведения о переменах во французской армии через человека, которого он обещал указать, и поручил ему для этой цели подкупить чиновников Генерального штаба».

Хотя на следствии, как потом и на суде, Мишель во всем сознался, он старался представить себя невинной жертвой демонов-искусителей, и в первую очередь Чернышева, «который пугал его, говоря: вы слишком далеко зашли и не можете пойти назад; если вы откажетесь мне служить, то я донесу на вас, и вы погибнете».