Военно-духовные братства Востока и Запада

[11] Вступивший в запорожское братство «свежеиспеченный» козак причислялся к одному из «куреней», на которые делилась Сечь. Куренем (от монголо-татарского слова «курен», т.е. «двор») именовалось козачье «общежитие», имевшее свое помещение, в котором проживало около ста пятидесяти козаков (нечто вроде общежития-«обержа» рыцарей Мальтийского ордена). Новоприбывшему козаку куренной отаман отводил в курене место в три аршина длины и два ширины для установки нар, разъясняя: «Ось тоби i домовина (то есть гроб – В.А.), а як умреш, то зробим ще коротшу».

[12] Поэтому среди малороссийского дворянства – «обмирщленного» потомства средневековой козацкой «старшины» – еще в начале XIX века нередко встречались «фамилии» вроде Тупу-Тупу-Табунец-Буланый и т.п.

[13] Соответствовавших «атаманам» у «великорусских» казаков.

[14] Именуя себя «товариством» («товариществом»), запорожские козаки как бы подчеркивали свою принадлежность к воинскому, то есть рыцарскому сословию (в эпоху Средневековья латинское слово miles, означавшее изначально просто «воин», в связи с возросшим значением тяжеловооруженной рыцарской конницы на поле боя, стало означать исключительно рыцаря, превратившись в синоним другого, идущего еще с древнеримских времен, обозначение всадника-рыцаря – eques). В войске Речи Посполитой той поры «товариством» (towarzystwo) cчитались исключительно рыцари-кавалеры шляхетского рода, служившие в гусарских и панцирных хоругвях, в то время, как воины-простолюдины именовались «жолнеры», «жолдацтво» – собственно, «солдаты», т.е. наемники, служащие за жалованье-Sold (нем.), шеренговые и пр.

[15] Покровитель Христианского воинства, и особенно – рыцарства. Имя его означает «Кто как Бог». Михаил – ангел смерти, времени и, тем самым, истории. Время началось с момента низвержения Михаилом и его небесным воинством в бездну отпавших ангелов, восставших на Бога во главе с Денницей-Люцифером. «И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе (Откр.12, 7-8).

Но он же и завершает ход земной истории и, тем самым, время: «И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге. И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде – как звезды, вовеки, навсегда». (Дан.,12, 1-3).

И далее: «И Ангел, которого я видел стоящим на море и на земле, поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет (Откр. 10, 5-7)». Образ Архангела Михаила со времен императора Оттона I украшал военный штандарт владык Священной Римской Империи, гербы многочисленных городов христианской Европы (в том числе и г. Киева), знамена князя Дмитрия Пожарского и покорителя Сибири – донского казачьего атамана Ермака Тимофеевича, хоругви «Союза Михаила Архангела» в годы первой русской Смуты и румынского «Легиона Архангела Михаила» Корнелиу Зеля Кодряну между двумя мировыми войнами, Ему был посвящен сочиненный царем Иваном IV «Канон Грозному Ангелу», под его покровительством находилось несколько рыцарских орденов и т.п. Лезвие бердыша Зиновия Богдана Хмельницкого после избрания его гетманом также украшал образ Архистратига Архангела Михаила.

[16] При сечевой церкви имелась школа для обучения юношей; имелся и «шпиталь» (т.е. госпиталь) – приют для больных и раненых, что также роднит Сечь со странноприимными военно-монашескими орденами Запада, и прежде всего – с Мальтийским орденом.

[17] Яворницький Д.I. Icторiя запорозьких козакiв. Киев, 1990, т.1, с.234.

[18] деды

[19] Так и православным Государям Восточно-Римской (Ромейской, Греческой) империи («Византии») при венчании на Царство, в знак тщеты всего земного, вручался мешочек с землей (так называемая «акакия»).

[20] О православной символике «трости» см.: Никифор, архимандрит «Иллюстрированная полная популярная библейская энциклопедия, М, 1990, с.707–708).