Прошло три дня. Сильно укрепились таньги в доме, другой разобрали на материал, внутри выложили деревом. Сверху над дымовым отверстием другой дом
[126]. В нем стоят лучшие стрелки и стреляют вниз на нападающих. «Ну, вы первые ведите осаду, — говорит Эленнут, — если пошли в передовых!» Стали осаждать — не могут, ибо среди стоящих вверху один очень злой: каждою стрелою убивает человека. Пришел Лявтылывалын. «А что?» — «Не могли!» — Бабы вы бессильные!» — говорит Лявтылывалын. «Я теперь! Вы только смотрите!» — «Как же, как же! Сам!» Таньгинские женщины внутри, услышав звук голоса Лявтылывалына у задней стены, поспешно сами убивают своих детей, девушки сами себя убивают; воины снаряжаются на последнюю битву. «Кто будет моим подмышечным помощником?» [127]«Я!» — кричит Эленнут. «Хорошо!» Стали плотно. Голова Эленнута у вождя около подмышек. Сколько ни стреляют, не могут убить, ибо быстро увертываются. Когда же подошли ближе, то Эленнут прекратил вражеское стреляние, ибо его стрелы посылались так часто, как снег, как капли мочи, и заполонили все места. Потом Лявтылывалын подскочил: «Я теперь попробую!» Выстрелил единожды, сбил совсем надстройку, разбил вход, разорвал связки дверей и ринулся внутрь. Через полчаса ни единого таньга уже нет — все перебиты. Стадо угнали с собой.Были два брата, Манэ и Манактон. В военное время Манактон был взят в плен русскими и посажен в темницу. Они кормили его и давали ему пить, но не позволяли раздеться для удовлетворения своих естественных потребностей. Поэтому его штаны стали наполняться экскрементами, и наконец он не мог более двигаться.
Абдусалам Абдулкеримович Гусейнов , Абдусалам Гусейнов , Бенедикт Барух Спиноза , Бенедикт Спиноза , Константин Станиславский , Рубен Грантович Апресян
Философия / Прочее / Учебники и пособия / Учебники / Прочая документальная литература / Зарубежная классика / Образование и наука / Словари и Энциклопедии