Военное дело чукчей (середина XVII—начало XX в.)

Поединки происходили и в начале сражения, перед стоящими войсками (Богораз 1900. № 130: 334-335). Противник мог поднять над головой оружие, показывая, каким оружием он будет сражаться, и призывая своего врага взяться за такое же оружие (Меновщиков 1974. № 85: 301), или даже предложить противнику самому выбрать оружие (Такакава 1974: 104). Перед боем противники могли узнавать имена друг друга и называть имена жен (Воскобойников, Меновщиков 1959: 436). Лаконичный разговор противников перед дуэлью считался проявлением высшей доблести (Богораз 1899: 366, примеч. 6). Во время поединка между врагами действовали те же правила, что и в «гражданском» поединке. Сначала нападал один противник, второй оборонялся, затем наоборот (Меновщиков 1950: 17 (эскимосы); Стебницкий 1994: 54 (коряки); Милянская, Карахан 1987: 134). Причем воин мог предложить неприятелю атаковать первым (Воскобойников, Меновщиков 1959: 428). Если сражались на копьях панцирный воин с легким, то, естественно, нападающей стороной был последний, тогда как воин в броне отбивался, поворачиваясь в сторону врага (Тан-Богораз 1979: 58). В эскимосской сказке «Меткий стрелок» описывается единоборство между братьями, поспорившими из-за добычи. Тут сражался один брат против двух или нескольких. Для борьбы специально надели доспех со щитом. Сам же бой состоял в перестрелке из лука: сначала одна сторона стреляла, другая защищалась — все это в сказке происходило до полудня, — а затем наоборот (Меновщиков 1950: 17), причем у аляскинских эскимосов по традиции стрелял первым именно мститель (Rasmussen 1952: 67; Burch 1998: 104).

В эпосе мы можем найти и некоторые подробности о ведении чукчами ближнего боя. Копье при фехтовании зажимали в обеих руках (см.: Антропова 1953: Табл. IX, 2а, б; Широков 1968: Рис. 7). Чтобы держать противника на большем расстоянии, древко правой рукой брали около конца. Одна чукотская сказка упоминает в качестве причины поражения коряка то, что конец копья застрял в его широком рукаве (Воскобойников, Меновщиков 1959: 436; Беликов 1965: 164). Мы можем найти в источниках и некоторые приемы действия копьем. Обычными были различные боковые движения оружия (Bogoras 1910: 183). Копьем стремились поразить противника в шею (Бабошина 1958. № 102: 246; Меновщиков 1974. № 85: 300) — слабо защищенную часть тела у панцирного воина. Подобным ударом наконечника даже отрубали голову (Меновщиков 1974. № 85: 300). Вероятно, так действовали пальмой, хотя возможно, что таким образом фехтовали и копьем с большим остро наточенным наконечником. Отбивая вражеское копье, принимали удар наконечника на древко (Тан-Богораз 1979: 43 (оседлые коряки); 58). Стремились сломать вражеское копье или выбить его из рук, что вело к потере врагом своего основного оружия (Меновщиков 1974. № 97: 327; Жукова 1988. № 7: 16. § 15). В качестве нестандартного приема действовали обратным утолщенным концом древка копья как дубиной, переламывающей древко вражеского копья (Тан-Богораз 1979: 59). Могли и просто срезать своим наконечником острие вражеского копья (Меновщиков 1974. № 86: 307). Древко копья могли использовать и для того, чтобы, просунув его между ног, повалить врага (Bogoras 1910: 184). Применяли и уколы копьем, после чего тело противника сбрасывали с копья (Бабошина 1958. № 99: 241; Такакава 1974: 97) или даже поднимали на копье и бросали во врагов (Меновщиков 1974. № 91: 317).

Статуэтка из Чукотки из моржового клыка, изображающая воина в доспехе с двумя крыльями (сер. XIX в.).

МАЭ, № 668-8. Воспроизведено по: Антропова 1957: 220, рис. 33