Военное дело чукчей (середина XVII—начало XX в.)

Два человека с мыса Чаплина, один из них шаман, были унесены вьюгой в зимнее время на плавучем льду[167]. Льдину пригнало к острову Лаврентия, к поселку Чибикак. Жители выбежали, убили одного из них, просверлив ему череп острым сверлом. Шамана оставили в живых, рабом сделали[168]. Одну ночь только с ними переночевал, потом позвал своих моржей-духов[169]. Много моржей пришли, стали в ряд так, чтобы он мог пройти по их головам. После многих приключений шаман вернулся на Чукотский мыс и рассказал людям, какая судьба постигла его товарища. Люди решили отомстить за него. На следующее лето со всех поселков собрались на берегу воины. Сели в лодки. Много больших лодок отплыло к острову Лаврентия[170]. На берегу они увидели поселок. Густой туман лежал на земле. Почти все воины сошли на землю, хотели напасть на врага. Несколько человек направились прямо к поселку, под прикрытием тумана. Сказал старик: «Подайте голос, завойте по-волчьи». Они завыли как волки. Другой старик, из жителей острова Лаврентия, сказал тогда: «О, они здесь». Молодые воины ответили: «Это не может быть! Ведь мы на острове». — «Ну да, да! Ответьте им»[171]. Тогда они заревели как моржи. В это время большой отряд нападающих медленно подходил к ним сзади. Неожиданно они набросились на островитян и стали убивать их. Женщины в страшном испуге стали давиться. Другие же резали моржовое мясо, чтобы угощать победителей. Большое побоище было! Много женщин увезли с собой на мыс Чаплина.

Через четыре года отправились островитяне мстить за нападение. Они пришли ночью, все люди спали. Они убивали людей, просто просовывая копья сквозь меховую стену полога. Один маленький мальчик, сирота, успел убежать от них, разбудил других. Нападавшие убежали к морю. На следующий год старики с острова Лаврентия сказали: «Довольно. Пусть мир будет». Пришло лето, и на берегу сошлись много островитян. Они принесли очень много деревянных сосудов и отдали людям этой стороны. Сказал старик нашего берега: «Как ответить? Дайте им шкуры». Дали им мягкие шкуры. «Что за шкуры?» — «Оленьи шкуры»[172]. — «Что такое олени?» — «Они с рогами». — «Что такое рога?» Тогда им показали голову оленя. Они смотрят, говорят: «О, как чудесно. Нос — как дыры в кожаном покрытии байдары». — «Попробуйте-ка лучше мясо». Сварили оленьего жиру. Потом они попробовали его: «О, это очень вкусно». Они ушли и оставили старика. Он был шаман. Люди этого берега взяли его в плен так же, как островитяне взяли четыре года назад одного из наших людей.

КАК УНАЗИКСКИЕ ВОЕВАЛИ С СИВУКАКСКИМИ

Приведено по изданию: Меновщиков 1985. № 133: 324―327. Записано в 1974 г. Н. Б. Бахтиным и Ф. Куяпой в селе Ново-Чаплино от Ятылина (1905―1979) (Меновщиков 1985: 534). Сказание рассказывает об обычном столкновении коалиционного войска азиатских эскимосов и чукчей с жителями о. Св. Лаврентия, которое началось по самой обычной причине — кровной мести и закончилось обычным в сказании мирным состоянием, о чем, впрочем, в тексте прямо не говорится (см.: Богораз 1934: 175). Поскольку имен в сказании не сохранилось, то датировка событий должна быть достаточно ранней, хотя сами такие набеги были и в XVIII. и в первой половине XIX в. Вариант этой сказки см. выше (Богораз 1934: 174―175).

Раньше было это: уназикские[173] на сивукакских[174] войной ходили.

Однажды нашего охотника унесло туда в море, и он на Сивукаке высадился. Сивукакский старшина его схватил и сделал своим рабом. Работать на себя заставил, заставил нерпичьи шкуры мять, скоблить, кроить — рабом сделал.

Однажды, когда уназикский работал, дети сивукакских стали шалить, и он их стал ругать.

— Зачем шалите, зачем маленьких обижаете? — так он их журил.

Старший из них тогда сказал:

— Давай ругайся! Вот весной, когда подойдет время из Уназика байдарам приплывать, убьют тебя, обязательно убьют!

Услышав это, уназикский решил бежать. И вот, когда было полнолуние, хоть были у него рукава обрезаны и штанины обрезаны, хоть и холодно ему было, убежал он по льду в сторону Уназика[175].

Сивукакские, спохватившись, сказали:

— Наверное, он убежал!