Военное дело чукчей (середина XVII—начало XX в.)

В целом можно сказать, что оседлые чукчи и эскимосы, имеющие определенные навыки по строительству стационарных жилищ, применяли свое умение и для возведения постоянных фортификационных сооружений. Последние, как и у оленных чукчей, возводились и ремонтировались обычно в случае непосредственной опасности. Укрепления располагались на возвышенностях, господствующих над окружающей местностью, в чем, к примеру, было отличие от ительменов, которые устанавливали свои поселения в низине. Само укрепление было простым убежищем, где жители старались переждать налет, поскольку последний был, как правило, кратковременным. В отличие от коряков и ительменов, жители Чукотского побережья в историческое время не практиковали прокладывание рвов и возведение частоколов, что объясняется нехваткой строительного материала (Богораз 1991: 117), да и население было немногочисленным, неспособным возводить величественные монументальные постройки.

ВОЙНА НА МOPE

Как известно, приморские оседлые чукчи заимствовали многие элементы своей материальной культуры от азиатских эскимосов. Это утверждение, в первую очередь, касается элементов, связанных с морским промыслом. Поэтому морское дело обоих соседних этносов было практически идентичным и рассматривать его надо вместе. Известные нам по источникам хронологические рамки ведения чукчами военных действий на воде — это, с одной стороны, вторая половина XVII в., когда появились первые документальные свидетельства о чукчах, а с другой — середина XIX в., когда еще происходили набеги чукчей на эскимосов островов Берингова пролива и Аляски.

Обычай требовал, чтобы зимой передвигались на нартах, а летом на байдарах (Богораз 1939: 164). В летний период, когда лед, сковывавший Берингов пролив, таял, приморские оседлые жители то торговали, то воевали с эскимосами островов Берингова пролива и Аляски. Доктор К. Г. Мерк (1978: 121) конкретно называет цель походов: «Ради… грабежа переезжают оседлые чукчи на своих байдарах в Америку, нападают на стойбища…» Якутский служилый человек П. Попов рассказывает (1711): «…и из давних де лет и по ныне у них, носовых чюкоч, с теми островными людьми [с о. Св. Лаврентия] меж собою немирно, ходят друг на друга боем; а бой де у тех островных людей лучной и у чюкоч такой же» (КПЦ. № 57: 157). Даже если непогода заносила азиатов на остров, они сражались с местными жителями как враги (Krupnik, Krutak 2002: 220―221).

В конце XVIII в., когда война с коряками уже закончилась, набеги на Аляску производились почти ежегодно. Так, американские эскимосы в начале 1790-х гг. жаловались русским, что чукчи, «почти ежегодно на байдарах приходя на их землю, истребляют их убийством, имение их грабят, а жен и детей берут в плен» (Словцов 1856: 20; ср.: Burch 1998: 225; ср.: Швайтцер, Головко 2002: 30; Sheppard 2002: 12). В этих набегах участвовали не только оседлые чукчи и азиатские эскимосы, обладавшие средствами для передвижения по воде, но и их кочевые сородичи, которые не были заправскими мореплавателями. Впрочем, оленеводы, жившие вблизи побережья, имели байдары. Документ XVIII в. подробно рисует сотрудничество чукчей: «Оленные чукчи к сидячим чукчам на оленях приезжают и в зимние походы на коряк подымают тех сидячих на своих оленях, а, напротив того, сидячие чукчи оленных носовых и в дальних от моря местах в тундреных живущих летом возят их на своих байдарах по морю и по реке и дают им во взаимное дружество свои байдары, а от них оленных вместо байдар своих берут на платье себе разного звания кожи оленей» (Вдовин 1965: 41). Причем если оседлые не желали идти в поход вместе с кочевыми, их, по свидетельству Я. И. Линденау (1740-е гг.), могли принуждать силой (Андреев 1940: 156). Обычай гостеприимства был достаточно развит в отношениях между оседлыми и кочевыми соплеменниками. Это, в первую очередь, диктовалось необходимостью обмена между данными группами населения. Каждый оседлый имел одного или нескольких друзей у кочевников. Они ездили друг к другу в гости и одаривали друг друга предметами своих промыслов (Беретти 1929: 16―17; Крупник 2000: 224).