Военное дело Древней Руси IX-XI вв.

Привеска-маска из клада, найденного в Гнездове при прокладке железной дорогие 1868 г. Предположительно, изображает бога Тора, каким его представляли древние скандинавы.

Обычай носить в качестве амулетов-оберегов миниатюрные атрибуты богов-защитников известен как в Древней Руси, так и в Скандинавии. У скандинавских племен популярны были так называемые «молоточки Тора» — железные, бронзовые или серебряные изображения молота Мьолльнира, которым Тор убивал великанов. На Руси тоже существовали привески-символы Перуна в виде топориков, украшенных маленькими кружками — символами Солнца. Интересно, что эти привески получили популярность уже в христианское время и носили их не взрослые воины, а мальчики и юноши.

Мифологические сюжеты по всему миру складывались схожим образом. Пара «бог-громовник — змееподобное чудовище» известна у очень многих народов. Например, Тор сражается с Мировым змеем Ермунгандом, который живет на дне океана. Когда настанет время последней битвы, в которой падут почти все боги (это светопреставление у скандинавов так и называлось — «Рагнарек», т. е. «Гибель богов»), Тор сразит Змея, но и сам погибнет, отравленный его ядом.

Образ Святого Георгия, поражающего дракона, — тоже из этого ряда змееборцев.

Змееподобным оппонентом Перуна был Велес. Положение этого бога в мифологии славян очень сложно. Он представлялся в виде змея, сражался со светлым богом Перуном. Но в то же время Велес — покровитель богатства, торговли, его именем клянутся русские дружинники при заключении мира с Византией.

Сохранившихся изображений Велеса нет. Но известно, что они были.

Идол Велеса отразился в житийной литературе средневековой Руси. Все сообщения об этом идоле связаны с городом Ростовом, который, как мы помним, находился в глубине владений финнов-мери. В эпоху христианизации Руси с Велесом боролись ростовские святые — Леонтий и Авраамий.

Традиция помещать идол Велеса именно в Ростов сохранялась в русской средневековой литературе очень долгое время. Любопытную ошибку сделал в своем хронографе работавший в XVII столетии русский книжник — астраханский архиепископ Пахомий. Переписывая уже известное нам «Сказание о Словене и Русе», он писал:

«И, прочитав, повесили ее (грамоту Александра Македонского. — М. С.) по правую сторону идола Велеса во граде Ростове…».

Но «Сказание»-то новгородское, и никакого «града Ростова» в оригинале этой легенды нет! Значит, Пахомию были хорошо известны ростовские жития, и идол Велеса, в его представлении, мог стоять только в Ростове.

Но и в Новгороде, как и по всей Северной Руси, Велес был хорошо известен. Создается впечатление, что южнорусский культ Перуна оказался новгородцам если и не враждебен, то, во всяком случае, чужд. Летописец специально оговаривает установку идола Перуна в Новгороде дядей Владимира Добрыней, а позже, когда настанет эра крещения Руси, жители Новгорода без больших сожалений (не будем, однако, забывать, что мы знаем об этом из христианской летописи!) расстанутся с Перуном.

В киевском пантеоне Владимира Велес отсутствовал (правда, есть более позднее упоминание, что он стоял у берега, вблизи торговых причалов).

Главный способ связи древнего человека с богами — жертвоприношение.

Жертвоприношение — одна из первых ассоциаций, которые возникают в уме при слове «язычество». И действительно, для человека традиционного общества жертвоприношение было главным средством общения с миром высших сил.

Боги для человека языческой эпохи не были далеки и недоступны. Конечно, они были могущественны, они могли влиять на жизнь людей, нести смерть или удачу. И при этом боги во многом походили на людей — внешним обликом, поведением, характерами. Также, как и люди, они влюблялись, ссорились, плели интриги и даже убивали друг друга. С богами можно было договариваться, и жертвоприношение как раз и представляло собою такой договор.

Жертва могла быть авансом — за какую-то помощь богов, или благодарностью — за помощь уже оказанную. О таком смысле жертвы у древних славян пишет Прокопий Кесарийский:

«Но когда смерть уже у них у ног, схвачены ли они болезнью или выступают на войну, они дают обет, если избегнут ее, сейчас же совершить богу жертву за свою жизнь; а избежав смерти, жертвуют, что пообещали, и думают, что этой-то жертвой купили себе спасение».

Мы уже упоминали жертвоприношения русов на острове Хортица перед началом похода к византийскими берегам. С войной связан и один из драматических моментов утверждения на Руси христианской веры — гибель в Киеве варяга-христианина и его сына, которого отец отказался отдать богам в качестве благодарственной жертвы за удачный поход Владимира Святославича, бывшего в ту пору еще язычником…