Военное закулисье на сломе эпох

После этого я понял, почему в июле 1996-го произошел отказ истребителя, который должен был уничтожить мишень ВР-3, если она не выполнит программу полета. Оказывается, в ВВС не было ни одного подготовленного экипажа, который смог бы сбить «Рейс». Это показали сегодняшние учения: если даже по «фонарям» не попадают, то что говорить про самолет-разведчик ВР-3. В авиации никто не захотел брать на себя ответственность, поэтому объявили отказ истребителя.

Самые масштабные учения и оценка будущего противника

Итак, за 1996–1997 годы 100 % зенитно-ракетных дивизионов провели ТУ с БС. Результаты учений показали уровень подготовки всех видов ВС и те моменты, на которые надо обратить серьезное внимание при подготовке войск. Начиная с 1998 года, ТУ с БС проводили только осенью, по две рабочие недели.

В 1998 году мы стали готовить войска к ведению маневренного боя. Выглядело это так: прибыв на полигон, полк или бригада занимают боевые позиции и выполняют все элементы типовой недели. После учебных стрельб по команде старшего технического руководителя происходит свертывание ЗРК, марш колонной, выход на огневую позицию, развертывание ЗРК, приведение в боеготовое состояние и выполнение боевых стрельб. После стрельбы опять свертывание и совершение марша на другую позицию, то есть уход из-под удара противника по засветившейся позиции. Свертывание, совершение марша, развертывание и боевая готовность к стрельбе, все рассчитывалось по нормативам на оценку «удовлетворительно». Время запуска мишеней для каждой части брался с таким расчетом, что если дивизион укладывался в нормативы, то на момент включения и приведения в готовность к ведению огня мишени были на удалении рубежа целераспределения, и оценка за совершение маневра ставилась «отлично». Если в момент включения мишени находятся на рубеже целеуказания — оценка «хорошо», а если уже в зоне пуска — «удовлетворительно». А когда развернулись, и цели в зоне поражения, здесь уже не только за маневр, но и за стрельбу можно получить «неуд».

Вот, что такое маневренные боевые действия. К этому войска готовились на месте постоянной дислокации в течении учебного года, а результат этой подготовки показывал полигон. Правда, на подготовке войск сильно сказывалась нехватка материально-технических средств, особенно горюче-смазочных материалов. Потому, пришлось перейти от выполнения стрельб весна-осень, на только осенние.

В начале 1999 года меня назначили заместителем Командующего Войск ПВО по боевой подготовке и военно-учебным заведениям. А завершился этот год широкомасштабными учениями «Дуэль-99» всех видов Вооруженных Сил на полигоне «Чауда» с применением оперативно-тактических ракет Р-300 и «Точка У», всех видов зенитно-ракетных систем- от большой дальности С-200В до ЗРК «Стрела-10» и ПЗРК.

К учениям была привлечена истребительная и штурмовая авиация, ударная техника и вооружение Сухопутных войск, кораблей ВМС для высадки морского десанта. Все мероприятия сопровождались боевыми стрельбами. Впервые к ним привлекли ЗРК дальнего действия С-200В, а также стрельба по морской мишени ЗРК С-300П, до этого стрельбы вели только ЗРК С-75 и С-125. Также впервые на этих учениях выполнила боевую задачу штурмовая авиация. Для этого были развернуты три ложные позиции С-75, один из ЗРК работал на излучение. Задачей летчиков было выявить, какой из трех комплексов работающий, и уничтожить его. Для этого они, правда, развернули вблизи ложных комплексов пункт наведения авиации. Я, по этому поводу пошутил, сказал заместителю командующего ВВС по боевой подготовке генерал-лейтенанту Волошенко: «Сан Саныч, ты всегда в тылу противника будешь разворачивать пункт наведения (ПН), чтобы уничтожить объект?».

Хотел ночью, перед стрельбой, поменять позицию комплекса, работающего на излучение. Ладно, думаю, не буду подводить коллег. После окончания учений полетели на вертолете посмотреть результаты работы штурмовой авиации. В работающий на излучение ЗРК С-75 в антенне была дырка величиной с кулак, и все. Комиссия от авиации констатирует: попадание есть, задача выполнена. На что я ответил, что ту дырку заклею бумагой, и комплекс будет прекрасно работать дальше безо всяких ремонтов.

Я, почему на этом останавливаюсь. В 2000 году мы делегацией во главе с МО были на боевых стрельбах в РФ на «Ашулуке». Там тоже показали боевую работу штурмовиков. Пара работала по позициям ЗРК, расположенных в бетонных укрытиях, наверху была только кабина «П», да и та обвалована. Так все эти укрытия взлетали вверх до 100 м и разваливались на куски. В результате удара штурмовиков на бывшей позиции оставались одни ямы. И я не думаю, что они рядом с позицией ЗРК разворачивали ПН.

Так что, для нашей авиации камнем преткновения было выявить, подавить и преодолеть ПВО противника, этим в ВВС, а затем в силах ВО, никто не занимался. Поэтому не удивителен плачевный результат боевых действий авиации, который мы увидели в 2014–2015 годах на Донбассе.