Военные будни, часть 1

– А мой взвод…– сибиряк закашлялся и принялся вертеть цигарку,– про них кто доложит?

– Я только со старлеем был знаком и документы его у меня есть, а про остальных ничего не знаю,– развел руками сожалеюще старшина,– ты-то всех должен знать, вот и составь список. А что мы еще можем? Вон, там все горит, как в преисподней. Уходить надо. Сюда огонь гонит. Там вон речушка есть. За нее перескочим и к Авдеичу, как раз в ту сторону. Там и дорога лесная есть, им наезженная. Он хоть и живет бирюк-бирюком, но в колхозе вроде как числится. Типа пушного хозяйства у него,– пояснил он,– был я у него один раз. Посидели слегка. Самогонку его жинка Наталья варит ядреную. И, главное дело, на другой день почти без похмелья. Слегка потряхивало,– вспомнил старшина.

– Самогон – это хорошо,– тут же отреагировал рядовой Сафронов,– Мы, ежели что, то люди не гордые. Не фон бароны, нам и сивуха годится.

– Закати губищу, Сафрон,– не удержался от реплики сержант.– Какая сивуха? Вон чего творится,– мотнул он головой в сторону горящего леса. С кем воюем? Где Красная армия? Глянь-ка, опять летят суки,– над головами действительно с северо-запада опять зависли в синеве вражеские эскадрильи. До ушей донесся гул двигателей.

– А наши где? Почему не атакуют на подлете гадов?– приложил ладонь козырьком ко лбу рядовой Сафронов.

– На максимальной высоте сволочи идут. Ленинград никак бомбить собрались,– предположил старшина.

– Ну, там-то их встретят, мало не покажется,– уверенно заявил сержант.

– Все уходим. Рядовой Иванов, мешок вот этот прихвати. За мной, в колонну по одному шагом марш,– прервал дискуссию старшина.

Хозяина заимки лесной, а по совместительству и пушной фермы, повезло застать дома. Авдеич запрягал лошадь в телегу и обрадовался искренне появившимся на его подворье служивым, цикнув на выскочивших с лаем навстречу гостям нежданным двух дворняг.

– Цыц, свои. Что тама за грохот у вас и навроде как горит лес-то?– забыв даже сказать "здрасте", задал он им вопрос обеспокоенно.

– Разбомбили аэродром на рассвете, Авдеич,– ответил ему старшина, протягивая ладонь для рукопожатия.

– И хто? Опять энти?– вытаращился на него тот.

– А хрен их знает, энти или наоборот те. Кресты на фюзеляжах я видел. Свастики фашистские. Так что, Авдеич, навроде как с Германией Гитлеровской война.

– Вот беда-то. В правление ехать надо и все там распознать,– засуетился Авдеич,– Мать!– крикнул он в сторону дома и на крыльцо выскочила немедленно его супруга Наталья, приветливо улыбнувшаяся гостям.

– Ты, мать, мужиков покорми-ка, чем Бог послал, оголодали чай, а мне в правление срочно надоть. Война, мать, опять,– сообщил он ей новость.

– Ох, лихо-о,– отреагировала Наталья, всплеснув руками,– а мы с утра гадаем, чегось-то гремит. И с кем опять? С финнами?

– С немцем. Давай, давай, накрывай на стол и вон у сержанта руку осмотри. Вишь побитые все. Помоги-ка,– озадачил супругу дополнительно Авдеич, прыгая в телегу и понукая лошадь.

– Ой, да проходите в избу, робяты,– приступила к выполнению команды мужниной Наталья, сорвавшись с места и ринувшись в избу.

Вернулся Авдеич в третьем часу после полудня и не распрягая лошадь, сообщил сидящим и перекуривающим на заваленке красноармейцам:

– Верно Павлович баял. Война с Германией. Бомбит немец наши города. Киев, Минск и другие. Сообщили по радио, что вероломно, без объявления войны, дескать, напал Гитлер. Фашисты, че с них взять.

– А финны? Тоже напали вероломно?– уточнил старшина.

– Про этих я не понял. Про Германию все понятно, а про этих… Так ведь мы у них эвон сколько территорий в зимнюю-то компанию отгрызли,.. обидно им чай. И коль немец попер так и эти непременно влезут, думаю,– высказал Авдеич свое мнение, закуривая предложенную старшиной папиросу.– Курево, смотрю, у тебя наркомовское.

– От майора покойного остались,– кивнул старшина.

– Много народу-то побило?– задал дежурный вопрос Авдеич.

– Всех. Кто выжил, все тут,– коротко ответил старшина, окинув взглядом, примолкших рядом красноармейцев.

– И теперича куда вы?– с сочувствием произнес Авдеич.

– В часть нужно идти. Подвезешь ежели до сельсовета, то спасибо скажем, а там еще пару десятков верст как-нибудь сами дочапаем,– старшина вздохнул и, развязав сидор достал две бутылки засургученные:

– Помянем, Авдеич, погибших солдатиков?

– Натаха, тащи живенько сюда чего нито на зуб и посудины,– сориентировался мигом хозяин заимки, принимая от старшины бутылку и сворачивая сургуч,– магазина,– с уважением констатировал он,– ну, чего ты там едрена вошь? Аль оглохла на старости лет,– крикнул он снова, приподнимаясь и прилипая к оконцу лбом.

– Иду-у,– донеслось в ответ и появившаяся хозяйка с табуреткой в руках, мигом накрыла ее вышитым полотенцем, расставив на импровизированном столике нехитрую закуску и посуду.