Военные катастрофы на море

Петерсен потребовал, чтобы крейсер «Адмирал Хиппер» с миноносцами охранения присоединился к конвою в опасной точке моря в районе Штольпе-Банк.

Перед выходом лайнера из порта тральщики как раз проверили фарватер — не появились ли там мины. Вслед за ними вышли миноносцы и сторожевые корабли.

После всей этой основательной подготовки, приняв на борт обер-бургомистра Гдыни, лайнер вышел в море. Вслед за ним вышли крупные суда — теплоход «Ганза», потом турбоход «Геттинген» — и мелкие суда.

В общем, колонна транспортов и кораблей охранения растянулась на несколько миль.

Сумрачная тьма опустилась на море и маскировала лайнер, другие транспорты и корабли.

Стояла зимняя январская круговерть. Штормовой ветер свистел на палубах. Наблюдатели на открытых мостиках ежеминутно протирали свои бинокли от снега и, вероятно, ничего не могли видеть.

Шум и суета на лайнере умолкали. А в салонах и роскошных каютах «высокие» чиновники, «ляйтеры», бургомистры и прочие, приняв плотный ужин, уже располагались поспать.

Неожиданно капитан лайнера получил приказание — застопорить машины, отдать якорь.

Оказалось, что на «Ганзе» сломался двигатель. В связи с этим Петерсену было приказано принять дополнительно две тысячи человек. Но лайнер был уже перегружен в три раза, а принимать придется только на верхнюю палубу. Лайнер может перевернуться. Поразмыслив над этим, Петерсен решил не останавливаться, отказаться от мнимых преимуществ перехода под большой охраной в конвое и идти полным ходом, не теряя времени на противолодочный зигзаг, используя прикрывающие лайнер снежные заряды и ночную тьму.

Петерсен был уверен, что авиация и корабли противника угрожать не могут, а подводные лодки ввиду шторма и плохой видимости не смогут выйти в атаку. И курс лайнера был проложен ближе к берегу.

Командир крейсера «Адмирал Хиппер» Хенигст сообщил, что идет тем же курсом, что и лайнер.

— Вышел наконец-то, спешит, — похвалил Петерсен.

Ночь окутала море непроницаемой пеленой.

Лайнер шел по штормовому расписанию — все люки были задраены, ходовые огни замаскированы.

Петерсен все время осматривал горизонт, но кругом была одна темнота, лишь далеко позади примечались огни конвоя.

«Может быть, — задался он вопросом, — установить дополнительную вахту?»

Но вдруг огромный огненный столб поднялся у левого борта и громыхнул такой взрыв, что капитана оглушило. Стены воды обрушились на палубу. Лайнер вздрогнул. И тут же громыхнул еще один такой же силы взрыв, а за ним — третий.

Едва отзвучал взрыв, как вспыхнуло по всей палубе отключенное ранее освещение.

Лайнер медленно начал крениться на левый борт.

С мостика С-13 видно было, как на палубе лайнера заворошилась плотная масса пассажиров.

Лайнер резко сбавил ход.

Гейнц Шен сорвал с вешалки китель и кинулся на палубу. Новые взрывы бросали его в темноту офицерского коридора, но он снова рванулся по трапу, ведущему на шлюпочную палубу. Но там, охваченные диким страхом, люди боролись за каждую ступеньку трапа, ведущего к шлюпкам. Еще чуть раньше, несколько часов назад, солидные и вежливые, чиновники теперь били друг друга по головам и плечам, с животным воем и хрипом ползли по живым и мертвым телам. Успевших вырваться вперед обезумевшие от страха пассажиры стаскивали снова вниз.

Отовсюду доносились вой, брань, звуки ударов.

«Разве это люди? Обыкновенные животные в диком страхе», — думал Шен. А сам кулаком и рукояткой пистолета прокладывал себе путь к шлюпке, на которой был расписан на случай катастрофы. Но там он увидел, что в шлюпке ворочаются борющиеся тела. Тогда Шен понял, что ломиться в шлюпку нет никакого смысла и, скользнув по накренившейся палубе к борту, бросился вниз в темные волны.

Там уже копошились сотни людей. Сотни рук хватались за любые обломки, сорванные с лайнера, за плотики и бесхозные спасательные пояса. Хватались и держались из последних сил, пока еще могли слушаться окоченевшие пальцы.

В штормовой воде, при зимних температурах, в ночной тьме, в черной воде моря боролись за собственную жизнь тысячи немцев. Борьба на зыбкой воде была предсмертная и стала самой жестокой.

Наступившее возмездие вызвало у фашистов ужас.

Издалека ударил голубоватый луч прожектора, затем второй, третий. Приближались отставшие корабли охранения.

Теперь ждать было нечего. Надо уходить.

— Всем вниз. Срочное погружение!

И подводная лодка провалилась в глубину.

* * *

Действия С-13 в погоне, подготовку торпедной атаки и саму атаку корабли противника «проворонили».

После катастрофического разрушения лайнера корабли охраны перешли в контратаку на подводную лодку. Торпедных взрывов было три. Значит, подводная лодка еще имеет заряженные торпедные аппараты и способна на новую торпедную атаку. Следовательно, уже по этой причине было необходимо, по меньшей мере, отогнать от конвоя лодку, но за смертельную атаку по лайнеру лодку нужно было уничтожить и экипаж наказать смертью.