Военные пацаны (сборник)

В Чечне вспыхнула настоящая гражданская война, которую породили недальновидность, корыстолюбие правящего режима, коварство и предательство дудаевского клана. Оружие Российской армии в Чечне было оставлено не случайно. Джохар резко порвал с Москвой и повернул это оружие против бывших своих хозяев.

– Вооружили, получается, чтобы начать войну с целью разоружить.

– Еще маленько, и будет всем «именно, заметьте»!

– Я, мужики, вот такое слышал бэ. – Это уже перехватил инициативу солдатик, вечный дневальный Костя, который напросился в группу «отдохнуть» от своего родимого поста у палатки. – Чечня была офшорной зоной, свободной от налогов бэ… там криминал деньги отмывал. А Березовский бэ… все эти денежки перехватил. Дудаев бэ… и разобиделся.

– Да-а…

– Эвона как…

– А я что бэ… а я домой не поеду бэ… у меня друга здесь убили бэ… я по контракту останусь бэ… мстить буду наубэ! – Да, это один из многих мотивов, по которому ребята остаются служить по контракту на Северном Кавказе.

Пауза была недолгой, солдатик несколько успокоился и направил русло беседы в другую сторону:

– А чего это ингуши с осетинами не поделили бэ… тоже деньги бэ…? – Костя имел в виду осетино-ингушский конфликт.

Всеведущий Ваня не заставил себя долго ждать:

– А это, Костик, вообще от криминала пошло. Однажды поддатые молодые ингуши пришли к осетинам и на огороде одному старику лопатой голову отрубили.

– Ложь весьма губительна, Ваня, такие ужасы болтаешь, – тактично поправил Влад. – Это осетины к ингушам подошли с лопатами, мне сами ингуши об этом гассказывали, епти.

– А мне осетины.

– Этот бардак вообще здесь когда‑нибудь кончится, бэ…?

– Да давно бы закончилось, так ведь не дают… – Ваня, придав своему лицу еще более глубокомысленное выражение, наконец‑то вспомнил нечто дельное. – Однажды, летом 1995 года, отряду спецназа «Русь» командующим была поставлена задача ликвидировать Дудаева. По оперативной информации, в одном селе планировалось проведение конных скачек, на которых должен был присутствовать лично Дудаев. В район скачек должны были вылететь на двух вертолетах четыре группы. Нужно было совершить огневой налет на место, где будет присутствовать Дудаев, и десантироваться, затем пошуметь и захватить Дудаева живым или мертвым. Пока группы целый час тренировались, командующий отменил свой же приказ. Вполне вероятно, что в это дело вмешались темные политические силы.

– Мутное это дело, – подвел черту под стихийной политинформацией Владик. – Пойду заменю кого‑нибудь. А то с вами от политики… нельзя мне мыслить такими глобальными категогиями – вгачи запгетили. – Владик вышел, в БМП стало несколько просторнее.

Показался знакомый райотделовский «УАЗ» с ингушскими сотрудниками, остановился.

– Здогово, мужики! – поприветствовал Владислав милиционеров.

– Салям, Вахид, как дела?

– Тоска, епти. – Влад нагло протиснулся в битком набитую машину, все выдохнули. Дверь захлопнулась, все вздохнули. Вроде поместились; правда, самый тощий втеснился кому‑то на колени, а сам Владик вроде как немножко потоньше стал, и лицо порозовело. – Тепло у вас здесь, хорошо.

– Ну, ты, Вахид, и агрегат!

– Ага, – согласился Влад. – Какие новости, мужики?

– По телику минус три по Цельсию обещают. Когда эта зима кончится?

– Вам виднее. А еще что нового?

– В Назрани стреляют.

– А где ж не стгеляют…

Курящие закурили, некурящие открыли окна. Водитель, молоденький чернобровый милиционер по имени Ахмет, шустро перебирая четки, поинтересовался:

– Слышь, Вахид, мы‑то ладно, местные, а ты‑то чего сюда приехал?

– Из-за баб, – как ни в чем не бывало отвечает Влад, выпуская струйку дыма в форточку.

– Как это? – От удивления бровь у Ахмета приподымается и даже разделяется на переносице на две с виду вполне нормальные бровины. Всем становится интересно, оживились.

– Ну как… – подыскивает слова Сылларов. – Жена с любовницей меня делят, достали уже, надоело. Никаких негвов не хватает, и газвестись из‑за детей не могу, и свестись нельзя. Сплошные психические негвы!

– Вот это правильно, – поддерживает кто‑то из группы ингушских сотрудников Влада, – ради детей жену и потерпеть можно. Вот если изменит, тогда и разводись.

Детей у Влада было трое: две девочки, которых он обожал, – от жены и мальчик, которого обожествлял, – от «подружки».

Ахмет все‑таки настойчиво гнет свою линию:

– Ну а какое отношение это имеет к нашему бардаку?

– Вы знаете, что такое конец света?

– В Коране про это сказано…

– Конец света – это когда в один день тебе закатят скандал и жена, и любовница, – перебил якут. – Куда бежать спасаться? Некуда. Жене сказал, что к любовнице ушел, любовнице сказал, что к жене, – будьте, говогю, благонадежны, сейчас вегнусь, а сам сюда убежал, епти. И так тги газа подгяд.

Все засмеялись, курящие закурили по новой.