Военные приключения. Выпуск 3

РАТНАЯ ЛЕТОПИСЬ РОССИИ

Алексей Шишов ЗАБЫТАЯ БИТВА У ВЕДРОШИ Историческая повесть

Разведчик воеводы Щени

Над утопавшим в зелени Вильно опускался вечер. Моросил дождичек. Весной уже и не дышалось.

Двери харчевни были широко открыты для всех, кто мог расплатиться за обильную пищу и кров. Стояла она у въезда в город, и ее владельцы не терпели убытков ни в военное время, ни в редкие мирные годы. Посетителей хватала всегда.

В полутьме зала с решетчатыми оконцами под низкими каменными сводами стоял гам разноязычных голосов. Горело несколько чадящих факелов. Пахло подвальной сыростью и жареным мясом. О дубовые столы стучали оловянные бокалы с пивом и вином. Купцы и шляхтичи со своими слугами, рыцари-наемники с оруженосцами, монахи всех известных Риму орденов вечеряли.

Хозяин харчевни, внимательно следивший за всем, что творилось в его весьма прибыльных владениях, перегнулся через стойку. Босоногий мальчишка-разносчик что-то опасливо шепнул ему. Отослав его прочь, кабатчик незаметно вышел из-за стойки. И скользнул между столами в дальний от входа закуток зала. Там, за столбом, мирно ужинали двое, с виду полоцких купцов. Меж собой они вели тихую беседу.

Наклонившись над ухом старшего из них, кабатчик вполголоса сказал:

— Тот ливонский монах, что харчился один за столом у входа, кажется, узнал вас.

Купец, подняв русоволосую, стриженную под горшок голову, спокойно ответил:

— Что ему до нас. Мы не ведем торговых дел с орденскими братьями.

Кабатчик на такой ответ лишь усмехнулся краешком губ, затерявшихся в густой бороде:

— Но мой служка уследил, что монах спешно послал нищего в Верхний замок за стражей, сказав, что выследил лазутчиков-московитов. И дал убогому золотой.

Купец молча переложил из своего кожаного кошеля, висевшего у пояса, на раскрытую ладонь хозяина харчевни горсть серебра.

Тот шепотом добавил:

— Великокняжеские стражники скоро будут здесь. А монах сторожит с улицы вход.

В еще не сжатую ладонь легло несколько золотых монет…

Закутавшись в плащи, двое купцов осторожно вышли из узких дверей харчевни. На миг приостановились, чтобы дать глазам привыкнуть к темени. Руки держали на рукоятках широких ножей, что были заткнуты за пояс.

Откуда-то сбоку вынырнула фигура приземистого монаха, похожего по походке больше на орденского рыцаря, чем на слугу божьего. В руках он угрожающе держал увесистый посох со стальным наконечником, скорее похожий на короткое копье для метания.

— Я узнал тебя, русич! — зло выкрикнул монах. Мешая русские слова с немецкими и литовскими, со смешком, он горланил: — Я помню тебя по границе нашей земли эстов с Псковом, Тогда твой воевода Щеня не дал святому ордену взять рабов с русских деревень…

Старший из купцов, прерывая злобную речь ливонца, ответил:

— Ты ошибся, благочестивый монах. Мы торговые люди из Полоцка.

Но монах лишь распалился от такого ответа, преграждая им дорогу.

— Тебя прислал в Литву князь Иван! Ты московский лазутчик!

Где-то вдали по дороге от великокняжеского замка застучали копыта скачущих коней, Это сразу придало ливонцу решимости. И когда русские сделали шаг вперед, он ударил посохом в грудь ближнего от него. Тот с предсмертным вскриком упал у дверей харчевни. Второй купец, что был старшим, в ответ свалил монаха ударом ножа.

И сразу же бросился к упавшему товарищу. Приподнял голову и глянул без слов в уже незрячие глаза. Только тогда понял, что надо уходить самому. Конники слышались недалече.

Русский разведчик бросился прочь от харчевни. На боковой улочке, во дворе одного из бедных домишек, надежный хозяин укрывал двух коней…

Подскакавший к харчевне немалый отряд ночной замковой стражи нашел на ее дворе только двух убитых людей да потревоженных кабатчика и его посетителей. Свидетелей не было. Нищий, посланный ливонцем за помощью, сразу опознал погибших.

Один из московских лазутчиков, действовавших под видом полоцких купцов, по-видимому, обратился в бегство из Вильно.

Великокняжеские воины, не теряя времени даром, понеслись вскачь перекрывать дороги, ведущие из города. Конные стражники быстро и надежно загородили пути и дороги из столицы. Но их старания и ночное бдение оказались тщетными.

Тот, для кого выставили крепкие и зоркие заставы, перехитрил всех. Старший из мнимых купцов торгового города Полоцка, что стоял на перекрестке дорог на Белой Руси, уже мчался о «дву конь» прочь от Вильно по проселочным дорогам. Путь до Москвы лежал ему далекий. И держал он его в обход смоленской крепости. Севернее…

Всадник не жалел ни себя, ни резвых коней. Он не спасал себе жизнь, а нес в Москву важные вести о готовящейся войне великому князю Ивану III Васильевичу и его главному воеводе Даниилу Васильевичу Щене. Через каждые две-три версты пересаживался на отдохнувшего от седока скакуна. Погони русский разведчик не опасался. Мог уйти от любых преследователей, так как дороги на восток знал хорошо.