Военные приключения. Выпуск 4

Новенькие «Жигули» без номера свернули в глухую улочку и спрятались под деревьями. Из машины вышли трое загорелых молодых людей (Алесь В., Янис Л., Петро У.) в выгоревших форменных комбинезонах, в беретах и орденах. С ними был мальчик десяти лет.

Район был старый: много деревянных домов, заборов, дворов, засаженных тополями, и подворотен. В одной из них и скрылись приехавшие. Там они задержались, пока один из них производил разведку, изучал обстановку. Вернулся он быстро, обменялся со своими товарищами короткими фразами и сказал мальчику:

— Иди, малыш, не бойся. Мы с тобой.

— Я не боюсь, — ответил мальчик. — Самые главные там — четверо. У них есть ножи и кастеты, они сильные.

— А мы сильнее, — сказал кто-то из молодых людей. — Хотя и без кастетов. Иди.

Мальчуган вошел во двор, из которого доносились магнитофонная музыка, грязная ругань, дикие крики, и с бьющимся сердцем пошел через него к выходу на другую улицу.

— Эй, ты! — сразу же последовал грубый и злой окрик. Так кричат люди, привыкшие к безнаказанности, уверенные в ней. — Иди сюда!

Мальчуган покорно подошел к группе подростков, развалившихся на изрезанных похабщиной скамейках около глухой бревенчатой стены. Опустив голову, он уставился в землю, заплеванную и замусоренную винными пробками, растоптанными пачками от сигарет и окурками.

— Деньги принес? — спросил его самый высокий и крепкий парень, стриженный наголо, в черной кожаной куртке с фашистским орлом на лацкане. — Гони монету.

— А не то мы твою мамочку вечерком встретим! — заржал другой, у которого на голой руке темнела повыше локтя повязка со свастикой. — Она тебе большие сумки таскает, далеко от нас не убежит. Давай, давай, выкладывай марки и эти… как их… пфенниги.

— У меня нет, — прошептал мальчуган упрямо.

— Ах, вот как! Ты бедный? Несчастный? Глупенький? Ну, тогда снимай штаны, побегаешь голеньким, образумишься, — и рука со свастикой потянулась к малышу.

Вопль скотского восторга взорвался во дворе и бросился в открытые окна, которые тут же стали возмущенно захлопываться.

— Мы тебя немножечко нашлепаем, — сказали двое других и стали вытягивать из брюк широкие ремни с пряжками, на которых были готические буквы. — Чтоб ты был послушненьким.

Мальчик сделал шаг назад, а на его месте вдруг оказались двое из приехавших с ним молодых людей.

И странно они себя повели — не стали стыдить и укорять хулиганов, взывать к их совести, напоминать о тех бедах, которые принес нашему народу обыкновенный фашизм, пугать родителями и школой. Они поступили как-то уж ни на что не похоже. И сначала даже непонятно.

Четверо негодяев поочередно, но очень быстро, были с силой брошены спинами в стену дома, но которой они вяло сползли на землю. Тут же их попарно соединили наручниками, и, когда они немного пришли в себя, с ними было добросовестно проделано все то, в чем они изощрялись, издеваясь над слабыми.

При этом каждое действие карателей сопровождалось ссылкой на первопричину — это вам за то, а вот за это — и мастерским, даже виртуозным, неотразимым избиением. Со стороны было похоже, что молодые люди легко и непринужденно показывают ловкий и красивый, спортивный современный танец.

Вся компания и не думала вступаться за идейных главарей: кто-то предусмотрительно брызнул на забор и исчез, а кто-то ошалело взирал на проводимую экзекуцию.

А та между тем шла своим чередом. Одну парочку заставили выпороть друг друга ремнями с готическими пряжками, а другой строго приказали плеваться. Это было очень смешно. Утирая свободными руками сопли и слезы, «белокурые бестии», которым «принадлежит весь мир», старательно и мстительно оплевывали друг друга.

— Так, достаточно, — остановил плевалище секретарь-четыре. — Теперь быстро снять штаны. Побегаете голенькими, образумитесь.

Сопротивляться, конечно, никто из них не стал — опасно да и бесполезно. В багажник подъехавшего «жигуленка» были брезгливо брошены джинсы и исподнее, а их бывшие владельцы, присевшие на корточки, чтобы прикрыть рубашками срам, получили расписки.

В этих расписках указывалось, что данные предметы гардероба или их стоимость они могут получить в таком-то месте в обмен на подробное письменное объяснение причин, во которым они были их лишены и с обещанием не подавать впредь повода к повторным акциям.

За штанами, естественно, никто на явился и объяснений не принес. Пришла только повеселевшая мама мальчугана, горячо поблагодарила за оказанную помощь и рассказала, что уже несколько вечеров бывшие хулиганы встречают ее на остановке трамвая, провожают до дома и вежливо предлагают донести сумки с продуктами, а сынишке подарили совсем новенький скейт и заботливо помогают осваивать этот капризный и модный спортивный снаряд.

Она внесла в кассу положенную сумму и предложила кооперативу свои услуги. Секретарь, принимавший ее, немедленно дал согласие и, сообщив, что в таком случае плата за услуги не взимается, вернул ей деньги.

12

Кооператив, пока еще незаметно для постороннего глаза, набирал силу, расширял скрытое влияние на жизнь горожан.