Военные рассказы

— Нам нужно научиться думать, — перебил Фреда Антон, заложив руки за голову. — Если мы этого не сделаем и не научимся думать, тогда нам плохо придется… А самое Главное, мы должны научиться любить, да, да… любить. Понимаешь?..

— Ты все фантазируешь, — с усмешкой заметил Фред. — Любить нельзя научиться, как мы учимся читать, например, или писать.

— А разве мы не научились ненавидеть? — заметил Фюрбрипгер. — Не станешь же ты утверждать, что в нас вечно жила ненависть против французов или против русских? Но нам нельзя полностью научиться ненавидеть. Нужно только сделать так, чтобы наша ненависть попала в правильную цель, против тех, кто развязал эту войну…

Так постепенно, день за днем Фред созревал политически.

* * *

Ночь выдалась свежей и ясной. Впереди колонны штрафников и позади нее шло по взводу охраны. Шли молча, лишь иногда позвякивали лопатами.

Вскоре дорога пошла на подъем, который становился все круче и круче. На горизонте кружился разведывательный самолет. Он то приближался, то удалялся, а затем, как только зенитки стали бить по нему, совсем скрылся.

Спустя два часа, когда холмы остались позади, они шли вдоль русла высохшей речушки. Шли до тех пор, пока не натолкнулись на хорошо замаскированную колонну машин. Было приказано садиться по машинам.

Бардах и Фюрбрингер залезли на грузовик. Последними в машину сели два унтер–офицера, которые сразу же устроились у заднего борта. Машина тронулась, подбрасывая седоков на ухабах так, что они могли и вывалиться, если бы не держались.

Отыскав на небе Полярную звезду, Бардах определил, что они едут в северо–западном направлении. Толкнув Фюрбрингера в бок, он сообщил ему эту новость. «Старик» понимающе кивнул. Без единой остановки они несколько часов подряд ехали сначала через густой лес, потом через сожженные деревеньки, затем снова через лес, то на север, то на запад, то снова на север.

Солдаты устали от бесконечной тряски. Кто–то запел себе под нос песню, чтобы хоть как–то скрасить однообразие поездки.

В шесть часов утра им дали горячую пищу и разрешили несколько часов поспать, после чего начался пеший переход.

Фред чувствовал голод, но в ранце был лишь НЗ, дотрагиваться до которого строго–настрого запрещалось.

Вдруг раздался взрыв страшной силы, который разнес в щепки головную машину с охранниками. В колонну полетели ручные гранаты. Из леса их обстреляли из автоматов. Началась паника. Одни машины съехали в кювет, другие пытались развернуться и застряли посреди дороги.

Фред больно ударился о борт головой и плечом, а затем вывалился из кузова в кювет и потерял сознание.

— Ты ранен? — очнувшись, услышал Фред голос склонившегося над ним Фюрбрингера.

Фред покачал головой. Он чувствовал, как Антон вытер ему со лба и щеки кровь. На шоссе велась довольно оживленная перестрелка. Ослабевшие от недоедания и долгой дороги штрафники большей частью попадали на землю и ничего не делали, а унтер–офицеры были вооружены лишь одними пистолетами и, естественно, не могли оказать упорного сопротивления партизанам.

— Нужно бежать подальше от дороги! — решительно заявил Фюрбрингер. — Партизаны будут продолжать обстреливать машины. Подожди меня здесь.

Антон дополз до убитого унтер–офицера и, забрав у него пистолет, дал знак Фреду, чтобы он следовал за ним.

Под прикрытием перевернутой машины им удалось добраться до кустов. Вокруг свистели пули, но, к счастью, ни одна не задела их.

Антон то и дело торопил Фреда, который сильно устал и остановился, чтобы отдохнуть.

— Что с тобой? — нетерпеливо спросил Антон.

— Моя голова… Я, кажется, схожу с ума!

— Подожди… — «Старик» разорвал индивидуальный пакет и перевязал Фреду голову — под левым ухом оказалась неглубокая ссадина. Тут же он сунул ему в руку две болеутоляющие таблетки. — Рана может оказаться опасной, — шепнул он. — Прими эти таблетки: они здорово помогают. Нам нужно попытаться выбраться отсюда. Нельзя упускать такой возможности.

Предложение Антона испугало Фреда. Он даже почувствовал, как учащенно забилось у него сердце. Одно дело думать, другое дело решиться на такое.

— Ты с ума сошел, старина, — прошептал он Антону. — Да наши нас сразу же расстреляют как бешеных собак!

— Если поймают, но мы знаем об этом и не дадимся им в руки.

— Ты даже не знаешь, где мы находимся…

— Это не имеет никакого значения.

Они углубились в лес. Со стороны дороги раздался взрыв, сопровождаемый стрельбой.

— Они же нас искать будут.

— Пока они соберут всех убитых и раненых, мы уже будем за горой.

Фред остановился, лег на спину и уставился на темное небо.

— Фред, — снова зашептал Антон, — мы не должны упускать такой возможности.

— Я боюсь, — признался Фред.

— Я тоже боюсь, но я хочу идти дальше. И если ты наотрез откажешься идти со мной, я пойду один.

Фред смотрел мимо лица Антона. Он понимал, что друг указывал ему путь, с которого уже нельзя свернуть, путь опасный. Этот шаг определит всю его дальнейшую судьбу.