Военные усилия России в мировой войне

Рассмотрение ближайшей таблицы показывает, что офицерский состав сражается доблестнее, нежели солдатская масса. Если сравнить подсчет, сделанный для всей войны, то мы увидим, что в то время, как в офицерском составе при 10 убитых и раненых попадает в плен немного менее двух, в солдатском составе сдается в плен от четырех до пяти.

Анализируя эти взаимоотношения для различных годов войны, мы можем представить следующую картину «сдаваемости» в плен нашего офицерского и солдатского состава так:

Из этой таблицы мы видим, что первый перелом в «сдаваемости» в плен, имевший место на рубеже 3-й и 4-й кампаний, отражается в том, что различие между «сдаваемостью» в плен офицеров и солдат несколько уменьшается.

Мы объяснили этот «перелом» изменением в характере введения войны, а именно переходом от маневренной борьбы к позиционной, более «посильной» для нас стратегии ген. М.В. Алексеева. Менее решительный характер операций требует меньшей жертвенности.

Но к наиболее интересным выводам приводит нас изучение второго перелома в «сдаваемости» в плен, который произошел вследствие вспыхнувшей революции. Мы видим, что ухудшение происходит в офицерском и в солдатском составе. Но в то время, когда у солдат «сдаваемость» в плен увеличивается в 1917 г. по сравнению с 1916 г. почти в семь раз, то у офицеров она увеличивается меньше чем в два раза.

Казалось бы, разлагающее влияние революции должно» было сильнее сказаться на офицерской среде. В кампании 1914 и 1915 гг. (большая часть нашего кадрового офицерства была перебита. К весне 1915 г. кадрового офицерского состава осталось в пехоте от ¹/₃ до ²/₅; батальонные командиры и большая часть ротных командиров — кадровые офицеры, но все младшие офицеры — офицеры военного времени. К осени того же года (1915) в пехотных полках остается всего от 10 до 20 % кадрового офицерского состава. Уже не все батальонные командиры из кадровых; значительное же большинство ротных командиров — офицеры «военного временил»[152]. Профессиональная подготовка «офицеров военного времени» много ниже той, которой обладали замененные ими кадровые офицеры. Но последствия этого профессионального ухудшения офицерского состава ослабляются одним важным привходящим обстоятельством. Офицер «военного времени» 1916 и 1917 гг. это «патриот-интеллигент». Выше мы уже отмечали, что русскому интеллигенту было очень легко уклониться от боевой офицерской работы; поэтому в «офицеры военного времени» попадают только те, кто не только на словах, но и на деле проникся идеей долга защиты Родины. Происходит своего рода социальный подбор, благодаря которому «прохладные патриоты» осаживаются в тылу, а истинные «горячие» патриоты вливаются в офицерские ряды. Революция, развалившая солдатский состав армии, закаливает офицерский состав и создает резкий моральный разрыв между мало сознательной солдатской массой, пошедшей за лозунгом большевиков «похабный мир, но только бы по домам», и офицерством, очистившимся от слабых духом и втянувшим в себя всю квинтэссенцию русского патриотизма. Линия, разделившая впоследствии в Гражданскую войну борющиеся стороны на «белую» — по преимуществу офицерскую, и «красную» — по преимуществу солдатскую, ярко здесь намечается.

Характеристика боевых потерь в различных родах войск

В труде Отдела военной статистики советского ЦСУ имеется еще одна интересная таблица, которой мы можем воспользоваться для того, чтобы наметить «сдаваемость в плен» различных категорий войск. Эта таблица составлена, как указано в подзаголовке, по данным бывшего Главного штаба, а следовательно нуждается в таких же поправках, какие мы вносили в предыдущие таблицы этой книги. После внесенных нами исправлений взаимоотношение кровавых потерь и пленных может быть представлено в следующей таблице: