Военные усилия России в мировой войне

В приложении к предыдущей главе мы привели ответ исполнявшего обязанности начальника Штаба Верховного главнокомандующего, вместо заболевшего ген. М.В. Алексеева, генерала В.И. Гурко. В этом ответе, по поводу интересующего нас сейчас вопроса, можно прочесть следующее:

«…Увеличение числа бойцов армий за счет тыловых частей признается и самой армией существенно важным, и для достижения этого уже ранее принимались и ныне принимаются самые решительные меры, однако, по условиям, в которых войскам приходится жить и действовать и которых быстро, теперь же, изменить нельзя, — это мероприятие применяется с большим трудом. Недостаток железных, шоссейных и даже хороших грунтовых дорог вынуждает нас иметь кроме боевой армии еще целые армии тыловых частей, обслуживающие боевые армии и едва справляющиеся со своей задачей, в особенности в период распутицы и во время интенсивных боев. Однако указанные в записке цифры соотношения численного состава тыловых и боевых войск на фронтах не вполне отвечают действительности: по имеющимся в штабах сведениям, строевые нижние чины фронта, считая ополчение, но без запасных частей, составляли на 1 декабря минувшего года 65 % всего числа войск (с частями вспомогательного значения), состоящих на фронтах, и дальнейшее существенное увеличение числа бойцов за счет тыла, без серьезного улучшения технических и перевязочных средств, совершенно невозможно без ухудшения санитарного состояния войск».

Таким образом, мы видим, что ответ генерала В.И. Гурко резко расходится в оценке численности «боевого элемента» армии с предположениями ген. М.В. Алексеева и с данными, изложенными в записке 28 членов «Особого Совещания». Наиболее поражает расхождение между генералами Алексеевым и Гурко. Оба в момент высказывания ими своих взглядов занимают наивысший пост Генерального штаба, а именно начальника Штаба Верховного главнокомандующего. Казалось бы, что единство точки зрения должно было быть обеспечено. А между тем генерал Алексеев предполагает, что боевой элемент составляет в русской армии в 1916 г. лишь 35 %, а обслуживающий элемент 65 %; генерал же Гурко утверждает как раз обратное, а именно то, что боевой элемент составляет в 1916 г. 65 %, а обслуживающий только 35 %. Причину подобного расхождения следует искать в том, на что мы уже указывали: самый порядок исчисления «живой силы армии» по существу дела не был у нас установлен. Генерал Алексеев это сознавал, в чем можно убедиться, читая первую строку приведенной выше записки: «Представляется совершенно необходимым приступить хотя и к сложной, но неизбежной работе…»

Согласно порядку, принятому в нашей армии еще в мирное время, все чины нашей армии делились на «строевых» и «нестроевых». Это деление, имевшее значение для порядка прохождения службы и преимуществ, за нее предоставляемых, являлось совершенно устарелым и негодным для современных оперативных расчетов. Вследствие этого в течение войны в подсчетах штабов появилась новая рубрика «штыков», но это нововведение, появившееся само собой, еще более запутало дело, так как артиллеристы и пулеметчики не могли считаться «штыками», а потому исключались из числа «бойцов». Отсутствие регулирования сверху вопроса об учете людской силы приводило к величайшему разнобою; так, например, некоторые из штабов армий исключали из числа «штыков» всех унтер-офицеров, а другие нет. К довершению всей этой путаницы, многие штабы начали пользоваться отсутствием правильно поставленной «бухгалтерии живой силы армии» для того, чтобы «пугать» высшие штабы и Ставку малочисленностью своих бойцов. Вот почему мы думаем, что размеры «боевого элемента» действующей армии, указанные в записке генерала Алексеева, являются ниже действительных. С другой стороны, исчисление генерала Гурко, как основанное на совершенно устарелом делении чинов армии на «строевых» и «нестроевых», является преувеличенным. Повторяем, что решить этот спор сейчас не представляется возможным. Мы можем только высказать предположение, на основании нашего личного большого опыта и сделанных нами фактических проверок, что в конце 1914 г. «боевой элемент» составлял около 75 % численности действующей армии, в конце же 1916 г. это взаимоотношение изменилось и «боевой элемент» составлял лишь 50 %. Если мы приложим этот масштаб к приведенной выше таблице общей численности действующей армии, мы можем заметить, что численность «бойцов» колебалась в течение войны между 1 500 000 (на 1/14 декабря 1914 г.) и 3 500 000 (на 1/14 ноября 1916 г.).

Численность людей в общественных и тыловых «организациях»