Военный дневник. 100 дней

У меня сразу два вопроса. Как нынешний ректор (с юрфака, как и убийца) подбирает кадры? И второй: почему 37-летний мужик оказался в Турции? Кто выпустил-то?

Вот они, беглецы-страдальцы. Надо бы у каждого справку требовать. Впрочем, проректор, депутат… Посмотрел на фото — такой весь важный, вальяжный. Очень надеюсь, турки дадут ему пожизненное. Все-таки Турция не совсем Европа, где персонаж отделался бы санаторием.

***

Надо ли о таком писать?

Пожалуй, надо, кое-кто не понимает с первого раза. Ничего, повторюсь, мне не жалко.

Я знаю о нескольких тысячах добровольцев из многих стран, воюющих за Украину. Это настоящие герои, их подвиг не будет забыт никогда.

Я с глубочайшим уважением отношусь к тем на Западе, кто реально помогает нам в войне. Реально — это о чем не всегда упоминают в новостях, но русский военный корабль тонет, танки горят, а самолеты падают. Всем, кто в этом помог — честь им и хвала.

Я понимаю, что у многих ничего нет, кроме слова и жеста. Один пишет про Украину, другой рисует картину, третья выходит на красную дорожку фестиваля. Они делают, что могут. Молодцы! Спасибо им!

Кого же я критикую?

Да всех остальных. Господа (которые в Париже и не в Париже), сходить на концерт и даже спеть там песенку — это не помощь всерьез. Сегодня мы завтракаем в честь прокаженных в Африке, завтра обедаем в пользу обезьянок из Мадагаскара, потом ужинаем в честь Украины… Это вы, господа, развлекаетесь. Между «пожертвованием» и «жертвой» очень большая разница.

А уж про политиков, капиталистов, «светских» журналистов (новое белье у актрисы Эн!) я говорить не буду ввиду полной ясности. Как и про поганую сволочь, которая требует, чтобы мы капитулировали.

Но есть еще «масса», те, что поддерживают политиков, читают светскую хронику и поддерживают «невмешательство», те самые жирные коротышки. Им я могу пожелать пожить месяц-другой на Северной Салтовке.

Надеюсь, я выразился понятно?

***

А вот о чем я не писал, поминая злобный вой врагов из Европы и не из Европы. Не писал, просто не считая нужным об этом говорить. Но сегодня попросили…

Мне постоянно приходят отзывы в поддержку, как правило, из Украины в том числе с фронта. Потому, кстати, я об этом и не поминал, нескромно. Одно дело жить на линии фронта, совсем другое — воевать. Меня просят не бросать дневник, просят писать дальше. Все, что я могу, сказать этим близким мне людям — спасибо — и продолжать свою работу.

Так что, жирные коротышки, войте дальше. Я не одинок.

А вот чьим мнением я никогда не интересовался, так это мнением орков. Для меня мнение этих ублюдков совершенно неинтересно.

22 мая (день 88)

Ночью прошел дождь. Прохладно, сыро.

На войне мало веселого, но чужая тупость иногда забавляет. Орки запретили въезд в Мордор давно умершему сенатору Джону Маккейну. Это традиция, на первом московском процессе в 1936 году обвинение заявило, что Троцкий встречался с агентами в норвежском отеле, который к тому времени был уже закрыт. А в фальшивом паспорте Меркадера, убийцы Троцкого, имелась грамматическая ошибка. Генетическая тупость.

Зе намекнул нашим беженцам, чтобы они не были слишком «беззаботными». Я бы выразился тверже, впрочем, о наших страдальцах я попозже напишу отдельно.

В сводках все то же — обстрелы, бои. Это у нас, а в Европе уже требуют защитить «русскую культуру». Да, конечно. Чего еще ждать от жирных самодовольных коротышек? Пусть еще песенку споют, лучше всего «Хотят ли русские войны».

***

Звонок в дверь. Соседка с нашей площадки, вернулась, попросила ключи. Значит, все-таки возвращаются.

Между тем скандал с проректором-маньяком разрастается. Руководство ХНУ жалобно просит «не усугублять», мол, во время войны у всех «нервы». Так кто же такого нервного проректором сделал — и разрешил ему страну покинуть? Кстати, слава об этом маньяке ходит всякая, в том числе и по поводу его неподкупности.

Итак, и там беженцы, и тут беженцы. Надо ли снова о них? Пожалуй, надо, а то кто-то заявил, что я бабушек обижаю.

Бабушек я не обижаю. А о наших страдальцах, пожалуй, следует высказаться.

Снова обстрел…

***

Ну, вот, кончилась моя служба, по крайней мере, пока. Дверь подъезда на засов закрывать не будем.

Соседке, что вернулась, не позавидуешь. В квартире выбиты все стекла, плюс случился немалый потоп, и все залило.

Вечер тихий, вроде ничего не грохочет.

Передали отзыв на мои записи — прямиком с фронта, причем от человека не случайного, тот у меня учился чуть ли ни четверть века назад. Такие люди со мной согласны, поэтому над мнением политкорректных европейских и прочих коротышек могу лишь посмеяться. Пусть лучше от обезьяньей оспы прячутся. Интересно, что это с бедными обезьянками делали, что заразились? Впрочем, ничему не удивлюсь, у них там всё возможно. За такие свободы и борются политкорректные.

Итак, с мнением воющих от злости европейцев и прочих русскоязычных разобрались. Но есть еще наши герои-беженцы.

Ух, как они обижаются. Какие ритуальные пляски утраивают. Они же герои, почти что мученики, а я о них такое пишу.

Надо ли повторять уже неоднократно сказанное?