Военный дневник. 100 дней

Приехали соседи, ненадолго, до вечера. Они осели где-то на Западной Украине, сюда «на постоянку» не спешат. Почему? У них бабушка, оказывается, очень нервная. Ох, время! Помню эту бабушку совсем-совсем молодой. Потом у нее родилась дочка…. Вот эта дочка и приехала.

Появился еще один «подшефный», лежит в госпитале с ранением. Прикидываем, чем помочь, чтобы не для галочки.

А на улице — тучи, сильный северный ветер. И стреляют от всей души. Но про улицу — потом.

***

Обстрел. Пострадали Алексеевка, Павлово поле, Жуковского. Несколько убитых, раненые. Среди прочего попали в жилой дом.

Тем не менее, на улице много людей. Очень заметны солдаты с оружием, их больше, чем обычно.

В торговом центре «Класс» открыли еще один магазин — по продаже скутеров. Актуально.

До сих пор не включили светофоры в начале проспекта, зато притащили два противотанковых ежа.

Расслабляться нельзя, война в разгаре, она совсем рядом.

***

Свет мигает — повреждена подстанция. Часть города вообще без электричества.

За окном тихо. Надолго ли?

Новости из-за кордона лучше не читать. Как сформулировал некий исторический персонаж: трусость и обман.

Кажется, мое отношение к жирным отвратительным европейским коротышкам все более ширится. Тут и слепой увидит, чему удивляться. Зато австралийцы, узнав, что у нас война (пароход с газетой только причалил) прислали в помощь… Нет, не боевых кенгуру, а бронетранспортер. Один. Или даже два.

На фото — я в правильной майке. Лето скоро.

27 мая (день 93)

Утро. Солнце. Стреляют.

Жертв вчерашнего обстрела много, досталось и пригородам. Резонный вопрос — какой в этом смысл? Ужас навести? Это после трех месяцев постоянных обстрелов? Били в белый свет как в копеечку, не глядя, по площадям. Но ответ несложен, если знать военную историю. Отчет перед начальством! Мол, воюем, есть результаты, поразили. Можно даже доложить, что попали в важный военный объект, а противник это скрывает.

Об Австралии. Да, я преуменьшил, не две машины, а побольше, да еще боевые вомбаты, только вот в конце 1918-го та же Австралия прислала в помощь белым не такой уж маленький контингент — и даже несколько военных кораблей. И воевали от души. Иное время, иные люди.

***

На улице — опять сильный ветер, но на этот раз западный, теплый. Обещанного похолодания, скорее всего, не будет.

Знакомый знакомых (у которого плитоноска) в госпитале. Поврежден позвоночник, предстоит операция. Он шофер, впечатления от фронта однообразные: трупы, трупы, трупы. Хвалит свой «мерседес», без него бы пропал. В госпитале хватает лекарств, но со всем прочим плохо, помогают гости, привозят.

В магазине группа солдатиков радостно устремляется к мороженому. Уже тепло.

Стрельба стихла. Пока.

***

Решение о создании некоего «народного ополчения» в Белоруссии кажется нелепым и даже глупым только на первый взгляд. Смысл понятен — взять под контроль как можно большее количество граждан, дабы не бунтовали. Вообще же диктатура Луки настолько бестолкова и даже пародийна, что может существовать только в Беларуси, где пассионарии исчезли еще пару веков назад как массовое явление, а последние сгорели в Гражданской войне.

А из Европы доносится жалобный вопль жирных коротышек. Им якобы грозит голод — якобы из-за нашей войны. Если вспомнить, сколько продовольствия ежегодно ЕС скармливает населению Африканского рога, поневоле удивишься. Впрочем, это наверняка вопль трусов, желающих любой ценой лечь под Мордор.

Впрочем, пусть голодают. Им полезно. Обезьянки любят стройных.

***

На связи знакомый, преподаватель на достаточно высокой должности. Откуда звонит? Из Шварцвальда, где темный лес и сказки Гауфа. Ему там очень нравится, но все равно — он очень и очень страдает. Да, наши беглецы — поистине великомученики.

Между тем УПЦ-МП, чувствуя, что пахнет жареным, делает вид, будто намеревается дрейфовать в сторону от Москвы. Надеюсь, им не поверят. Бороды сбрить, имущество забрать — и пинком через границу. Поп РПЦ одним своим видом способен обращать народ к чистому атеизму.

Я вдруг сообразил, что привык вести дневник. Хорошо ли это? Думаю, не очень.

28 мая (день 94)

Тучи. Мрачно.

Под Харьковом тяжелые бои. Ночью на Салтовке небо белое. В новостях неопределенно пишут о «сильных взрывах». У нас стрельба слышна, но в отдалении. В общем, поглядим.

Тут следует написать о том, что жизнь, тем не менее, продолжается. Да, это так. В сети продолжаются шуточки о соли и (уже без шуток) заявления о том, что соль — белая смерть. А гречка соответственно — мелкая смерть.

Можно ли решить проблему с горячей водой? Варианты есть.

***

Предателю, наводившему врага на цели, дали 15 лет. Пусть, но по дороге к месту заключения надо бы с ним побеседовать. Неужели не сподобятся?

Между тем Илон Макс выдал странную инициативу — кремировать Пуйло на Солнце. Но если живьем и прямо сейчас, то можно.

Рассказали про героя-беженца, который в начале войны умудрился нелегально перейти границу с Европой. Теперь он там — и, конечно, страдает. Пусть остается, в Европе таким и место.