Военный Петербург эпохи Павла I

Глава одиннадцатая ИМПЕРАТОР И СОЛДАТ

Безусловно, на жизнь Петербурга вообще и военного Петербурга в частности огромное влияние оказывала личность самого Императора Павла. Чрезвычайно ярко это проявлялось во взаимоотношениях между Павлом и офицерами и солдатами гарнизона.

«Многие современники отмечают молниеносные переходы настроения Павла I от гнева к великодушию: ссыльный офицер, попавший под горячую руку и наказанный несправедливо, мог быть возвращен на следующий день в полк с повышением или с подарком, – пишет К. В. Григорьев. – Эксцентричность Государя, частая его смена гнева на милость, а иногда и наоборот, были причиной тому, что по количеству анекдотов и историй царствование Павла I может сравниться с царствованием Петра Великого. Эти анекдоты не всегда имеют под собой реальные события, но определенным образом характеризуют настроение общества. Можно отметить, что большинство историй имеют счастливый конец, и не беспочвенно будет предположить, что и в жизни часто торжествовало правосудие»1.

Офицеров, ревностно относящихся к исполнению своих обязанностей, Государь всегда отмечал. А. X. Эйлер вспоминал: «…я, робкий в обществах, бывал во фронте перед строгим Императором как дома, никогда не был штрафован и получил от Государя в 1798 году хорошие английские золотые часы, в 1799 году – бриллиантовый перстень и в 1800 году– из собственных рук Императора орден Св. Иоанна Иерусалимского…»2

«Император Павел I, несмотря на всю свою строгость и требовательность по службе, относился к гвардейским офицерам чрезвычайно милостиво, – отмечал П. Н. Дирин. – Если небрежность и незнание службы вызывали его гнев, то… имевший случай вызвать удовольствие Государя мог всегда рассчитывать на его благорасположение и щедрые награды» 3.

Одной из милостей Павла по отношению к офицерам Гвардии являлось его присутствие на их свадьбах, проходивших либо в Зимнем дворце, либо в пригородных резиденциях 4.

О прочих наградах – чинах, орденах, табакерках и т. д., – жалуемых за успехи в службе, уже упоминалось выше.

Впрочем, чтобы не впадать в крайность, нужно отметить, что служба была при Павле действительно трудной, и офицеры нередко подвергались взысканиям.

«Проступки офицеров заключались, по-видимому, исключительно: 1) в несоблюдении установленной формы; 2) в манкировке службою (главным образом, в опаздывании на вахтпарад)», – писал С. А. Панчулидзев 5.

Наиболее строго Император относился к проступкам, порочащим честь и достоинство офицеров.

«Красноречивым доказательством, насколько были суровы в то время наказания для гг. офицеров, является дело двух офицеров Лейб-Гренадерского полка, преданных военному суду за игру в карты и за драку, произведенную в пьяном виде. Военный суд, приговорив одного из офицеров к аресту на шесть месяцев, а другого к разжалованию в рядовые на один год, повергнул свое решение через генерал-аудитора на благоусмотрение Государя Императора.

Император Павел, подробно ознакомившись с представленным делом и видя в нем одно из проявлений распущенности минувшего царствования, приказал виновных офицеров лишить чинов, дворянского достоинства и, преломив шпаги над головой, отослать с фельдъегерем „на работу в Екатеринбург“» 6.

Лишен чинов и посажен в крепость за карточную игру был поручик Преображенского полка Сокорев, а штабс-ротмистр Конной Гвардии Бороздин был заключен в крепость «на хлеб и воду на шесть недель за хвастовство, что он будет пожалован к Его Императорскому Величеству во флигель-адъютанты» 7.

«Самые суровые приговоры павловских судов – по делам чести…

Честь была любимой темой бесед, приказов, приговоров Павла I. Многие наблюдатели (например, Ланжерон) отмечали стремление царя уменьшить в армии пьянство, разврат, карточную игру», – писал Н. Я. Эйдельман 8.

Впрочем, Павел карал не только простых офицеров. Во имя торжества справедливости не щадил он и своих любимцев. Яркий тому пример – случай, произошедший в Петербурге осенью 1799 г.

В ночь с 23 на 24 сентября неизвестный злоумышленник проник в здание Санкт-Петербургского арсенала и похитил две медные позолоченные трубы и литавренные завесы, а также обрезал галуны с кистями, находившиеся на парадной литавренной колеснице 1-го Артиллерийского полка, пожалованной полку за отличие в Семилетней войне 9. Случилось так, что в ночь кражи караул в арсенале несли чины артиллерийского батальона, которым командовал брат генерал-инспектора артиллерии А. А. Аракчеева генерал-майор Андрей Андреевич Аракчеев 10.

«Из сохранившихся документов неясно, то ли Алексей Андреевич (Аракчеев. – Е. Ю. ) сознательно направил следствие по ложному пути, желая выгородить брата, то ли офицеры, которым поручено было провести расследование происшествия, сами стали на сей путь, но фактом остается, что в результате принятых к отысканию виновных мер было установлено: кража в арсенале могла быть совершена „и не в ту ночь, а прежде“. А в этом случае виновным оказывался генерал-лейтенант Вильде, от полка (батальона. – Е. Ю. ) которого стоял тогда караул.