Военный преступник

Когда стену окончательно снесли, первый рабочий проверил длинным железным щупом пространство за ней. (Сперанский опасался какой-нибудь новой ловушки типа замаскированной ямы с острыми кольями внизу.) И только потом, не обнаружив ничего подозрительного, осторожно шагнул внутрь. За ним, боязливо озираясь, последовал напарник с фонарем. Вернулись они спустя полчаса: уже без противогазов, с потными возбужденными лицами, с лихорадочно блестящими глазами.

– Там такое... такое!!! – учащенно дыша, наперебой заговорили работяги. – Целая прорва золота!!! О-бал-деть!!!

– Охрана! Обыскать!!! – едва заслышав слово «золото», взвизгнул Залумян. Я даже не шелохнулся, зато Шевченко пулей сорвался с места и принялся бесцеремонно обшаривать ветхую одежонку гастарбайтеров.

– Дурак ты, Валентин! – презрительно бросил я экс-легионеру. – Понапрасну жопу рвешь! Ежели кто и будет воровать, то не сейчас – при свете дня да у всех на глазах!!!

– Сам дурак! – огрызнулся Шевченко. – С ними, скотами, надо держать ухо востро!!! Вот увидишь – обязательно сперли чего-нибудь!!!

Однако я оказался прав. Длившийся без малого сорок минут обыск не привел ни к каким результатам. Невзирая на столь явное фиаско, Валентин нимало не смутился. Оставив в покое работяг, он уселся на раскладной стульчик, положил на колени пистолет и как ни в чем не бывало принялся мурлыкать популярный легкомысленный мотивчик. Тем временем Сперанский с Залумяном, кратко посовещавшись, решили самолично осмотреть гробницу. В сопровождающие они взяли меня и трех гастарбайтеров с фонарями. Шевченко велели присматривать за порядком на поверхности. Первыми вниз отправились рабочие, потом оба руководителя экспедиции. Последним медленно, неохотно спускался я. Душу мою томило предчувствие неотвратимой беды. Никак, впрочем, не связанное с возможными смертоносными ловушками типа той, что «сработала» при разборе стены. На пороге, втянув ноздрями спертый, насыщенный странными запахами воздух, я невольно поежился и с немалым внутренним усилием заставил себя войти в склеп. Погребальная камера представляла собой облицованное известняком кубическое помещение длиной пять, шириной пять и высотой тоже пять метров. В свете фонарей были видны многочисленные золотые статуэтки в стенных нишах, расставленные вдоль стен золоченые ларцы, и еще масса всевозможных тускло поблескивающих предметов: причудливой формы сосуды, металлические кубки, футляры, связки серебряных колец и т. д. и т.п. В центре выступал из темноты плоский гранитный постамент, на котором высился прямоугольный каменный гроб. По бокам постамента застыли, словно часовые, две черные скульптурные фигуры волков, изготовленные с потрясающим реализмом. Казалось, они вот-вот сорвутся с места и прыгнут на непрошеных гостей. Глаза зверей горели зловещим красным огнем. Внимательно присмотревшись, я понял, что это огромные рубины.

– На левой от входа стене вроде фреска, – негромко сказал Сперанский. – Посвети-ка, Стас.

Усатый здоровяк послушно повернул фонарь в указанном направлении. Взглянув на фреску, я содрогнулся всем телом. На ней гадко ухмылялся тот самый отвратительный старик из сна! В черной мантии, усеянной пятиконечными звездами, окруженный стаей хищного воронья!!!

Глава IV

Исследование гробницы продолжалось вплоть до позднего вечера. Сдвинув ломами тяжелую крышку гроба, рабочие обнаружили в нем человеческий скелет в истлевшей мантии, с остатками длинных седых волос на черепе. Мертвец лежал лицом вниз. Насколько мне было известно, именно так всегда хоронили колдунов. Гранитный постамент при ближайшем рассмотрении оказался жертвенником, на котором даже сохранились следы засохшей крови. В общем, худшие мои предположения окончательно подтвердились!!![17] Ох, не стоило мне соглашаться на щедрое предложение Константинова!!! Ох, не стоило!!! Но... назвался груздем – полезай в кузов... Не мог я забрать назад данное слово. И бросить Таню на произвол судьбы тоже не мог! Такие вот дела. Мрачно, со щемящей тоской в сердце наблюдал я за суетней археологов...

Работы остановились, лишь когда полностью стемнело. Сперанский с Залумяном сияли начищенными самоварами, наперебой восхищаясь богатейшей добычей. Вопреки первоначальному замыслу, найденные предметы не стали складировать в красной палатке, а пересчитав и переписав, оставили в склепе. Уж слишком их оказалось много! А для обеспечения безопасности ценностей на лестнице, ведущей в гробницу, поручили посменно дежурить мне и Шевченко. Первым заступил на пост экс-легионер. Я же подсел к костру, где возбужденный Сперанский проводил нечто вроде пресс-конференции. Представители «элиты» слушали его с неподдельным интересом, а гастарбайтеры тем временем на западной окраине поляны шумно справляли поминки по Нуцу и Петру.