Военспец. Чужое лицо

Придя к власти, Шуйский сослал Марину Мнишек и её отца в Ярославль, где содержал под охраной. Потом было принято решение отпустить их в Польшу, на родину. Поляки отбили Марину и Юрия у царского сопровождения. Марина была им нужна здесь, в России, а не на родине. Она была честолюбива и мечтала видеть себя на русском престоле, царицей.

И Марину, и её отца привезли в Тушино, где был Лжедмитрий II. Сил взять Москву у него не было – как и у Шуйского разбить его. Два года – 1608-й и 1609-й – на Руси было два царя и два царских двора. В Тушинском лагере был поставлен патриархом Филарет Романов, сыгравший в дальнейшем значительную роль в истории государства.

Но самое страшное происходило потом.

Сподвижник предводителя донских козаков Ивашки Заруцкого, бывший ближний боярин Тушинского вора, Дмитрий Тимофеевич Трубецкой не только сохранил чин, но и получил во владение Вагу – богатую область, бывшую некогда у Годунова. А князь Дмитрий Михайлович Пожарский, изгнавший в 1612 году поляков, был жалован боярином; Кузьма Минин, организовавший ополчение, получил звание думного дворянина. Вот и получается на Руси: кто живота своего не жалел – даже земель не заимел, а изменники, продавшиеся полякам, даже возвысились.

Собственно, о Трубецком Андрей ещё в Москве слышал, и сейчас решил, что, если на него нападут мятежники, будет отговариваться тем, что он – служивый человек боярина. Ведь под руку Лжедмитрия стекалось всё отребье с Руси. Дисциплины в войске не было, занимались пьянством и грабежом. Но было у этого войска одно достоинство: с войсками царя дралось оно отчаянно, не боясь смерти, – ведь мятежники не имели семей, не знали обязательств, чувство чести было им незнакомо. Воинство Лжедмитрия уступало царскому в вооружении, выучке, но мятежники держались, пока не были разбиты.

Лжедмитрий с Мариной сбежал в Калугу, чтобы оттуда продолжать править южными землями. В дальнейшем он был убит в декабре 1610 года Петром Урусовым, татарином. Народ возмутился: «Бить всех татар!» – и в порыве гнева две сотни татар из местных жителей были убиты.

К Марине на помощь поспешил Ян Сопега с войском, но взять Калугу он не сумел. Калужане оборонялись упорно и город свой отстояли.

В Калуге Марину Мнишек не любили, называли её колдуньей.

Чем ближе Андрей подходил к Москве, тем сильнее он отклонялся к западу – ему бы не хотелось ещё раз встретиться с царским выездом. Если повезло один раз разминуться, то это не значит, что повезет ещё.

Из-за деревенских изб выскочили трое конных и, размахивая саблями, с залихватским посвистом прямиком направились к Андрею. Судя по разномастной одежде, это были мятежники.

На всякий случай Андрей расстегнул полы кафтана и взвёл курки на пистолетах. Огнестрельное оружие мятежники не жаловали – заряжание мешкотное. Да и само оружие тяжёлое, грохочет сильно, а ещё дым да запах серы. Хотя что им сера, если в большинстве своем они ни в Бога, ни в чёрта не верят.

Подскакав, всадники окружили Андрея.

– Чьих будешь?

Мерзко улыбаясь, они продолжали помахивать сабельками. Андрей про себя отметил, что хари у них разбойные, виселица по ним плачет.

– Дмитрия Тимофеевича Трубецкого служивый человек, – с достоинством ответил Андрей.

– А-а, – протянули разочарованно.

Не удалось поживиться. А ведь так жадно глазами кафтан его осматривали, мысленно уже примеряя на себя.

– Где он сейчас? – спросил Андрей.

– Нам почём знать? Вроде в Тушине был неделю назад.

Андрей тронул коня. Мятежники расступились, пропустили: уж больно уверенно он себя вёл, да и пистолеты за поясом внушали уважение.

Но доехать до Тушина ему не удалось – всего через несколько километров снова появились всадники.

Андрей не делал попыток свернуть в сторону, ехал спокойно, полагая, что это – очередная шайка мятежников.

Но это оказались царские войска.

– Стой! – закричали они ещё издалека.

– И откуда вы только все свалились на мою голову! – в сердцах пробурчал Андрей.

Всадники подскакали и окружили его – совсем как давеча мятежники.

– Мятежник? – грозно спросил его усатый десятник.

– Разве я похож на оборванца? – в тон ему вопросом на вопрос ответил Андрей. – Видел я сейчас этих воинов! Голытьба и срамота!

– Сам-то при оружии. Кто таков?

– Сын боярский Андрей Чохов, из Иванова в Москву добираюсь, – спокойно ответил Андрей.

– Как же тебя мятежники отпустили?

– А что им с меня взять? А воевать со мной – себе дороже выйдет.

– Проверить тебя надобно, какой ты Чохов. Вдруг письма подмётные в столицу везёшь?

– Можете обыскать.

– И обыщем, и проверим… Езжай за нами!

Вперёд проехали несколько всадников, остальные пристроились конвоировать его сзади. Вроде и оружие не отбирали, а всё равно – как арестованный под конвоем. Но отобрать оружие без вины – обиду нанести: не простой холоп перед ними, а сын боярский. Да и попыток сопротивляться, убежать он не делал. А вдруг чист перед властью?

Видимо, усатый десятник уже имел неприятности из-за излишнего рвения.