ВоенТур 3

— Аведь может получится, надо только найти грузовик, который сможет до ста десяти километров разогнаться. Тогда в точке касания полосы, в момент потери скорости ближе к мотогондоле подъехать!

— А если он винтом по кабине рубанет? — резонно возразил командир одного из БАО?

— Все будет нормально! — уверенно произнес бывший пилот.

— Грузовичок из трофейных я дам. Есть у меня один очень шустрый. Сено, вон на краю полосы в уже брикетах прессованное. Кто за рулем будет?

— Я! — Мгновенно отозвался то самй командир, который сходу согласился с идеей Нечаева. — Я бывший пилот, так что справлюсь. Не сомневайтесь…

— Тогда, пока будут готовить грузовик, объясню задачу пилоту и пусть он сделает несколько заходов на посадку, что бы понять в каком месте должен быть грузовик. Но… Последнее слово за командиром экипажа…

Переключившись на «Дуглас», я произнес:

— Внимание «полста девятый»!

— Слушаю.

— Тут есть одно предложение… Ты в воздухе — тебе решать… Ляжешь правой плоскостью на грузовик с сеном? Он сам подойдет под тебя…

— Вас понял, жду команды!

Это только в кино блестяще получается все с первого раза. Мы не менее десяти раз пробовали сделать этот фокус, пока пилот и водитель смогли приноровиться друг к другу. Но все равно все задуманное прошло хорошо. Хорошо, потому что под самый конец, консоль крыла посунулась вперед и с сена упала на кабину машины. Хорошо что она была металическая и только слегка деформировалась, а бывший военный пилот успел выскочить наружу. А самолету хоть бы хны, даже винты не погнули.

Открыласть бортовая дверь, и на землю орохом посыпались люди. Один из них подошел ко мне:

— Воентехник 3-го ранга Тарахтун, по указанию полученному от командира 23-й смешанной авиадивизии полковника Нестерцева,выполняю подбор площадки для базирования истребителей и штурмовиков.

— Надолго к нам?

— Через два дняприказано было вернуться обратно. А сейчас незнаю… — он кивнул головой на одноногий самолет.

Пока мы с ним беседовали, по установленной одним из членов экипажа лесенке, степенно спустился военный летчик с петлицами майора.

— Командир корабля Стадник!

— Что у вас произошло?

— На подходе к месту посадки произошел отказ гидросистемы, шасси не выпускаются, приказал борт-технику выпустить шасси аварийно… Тоже не помогло. Уже было решил посадить самолет на «брюхо», но начались танцы с бубнами. Хорошо, что удалось сохранить машину, не известно в каком она была состоянии после аварийной посадки.

Тем временем авиатехники выпустили аварийную ногу, грузовик аккуратно вышел из под крыла и начал помалому буксировать «Дуглас» на место стоянки.

— А кто у вас такой головастый?

— Вот он! — Я ткнул пальцем в Нечаева.

— Спасибо братишка!!! — очень душевно произнес майор и крепко обнял Пал Игоревича.

Когда мы снова собрались в штабе, я решил поднять один вопрос.

— Сейчас все мы были свидетелями того, как можно спасти людей и самолет при аварийной ситуации. Этот случай однозначно показал, что нормальный выход из подобной стуации есть. Поэтому приказываю, специально для подобных ситуаций изготовить два аппарата, которые имеет более мошный двигатель, снять с них абсолютно все лишнее, что бы легче набирать скорость и готовиться проводить совместные тренировки. Всем все ясно?

— Разрешите вопрос? — спросил один из командиров.

— Задавай…

— А зачем два?

— Машины будут возвращаться из боя, и если будет отказ обеих стоеек, что бы не сажать самолет на брюхо…

— Понятно.

— Еще вопросы? — Все молчали… — Тогда за дело, немец ждать не будет!

* * *

— Яков Григорьевич, пока есть немного свободного времени, может продолжим наш разговор о создании мотомехчастей РККА?

— Можно… На чем мы остановились в прошлый раз?

— Что сменивший Эйдемана у руля Академии Шапошников, не стал резко менять курс на полную механизацию с одной стороны, но с другой полностью проигнорировал «стратегическую кавалерию».

— Как я уже говорил, Шапошников выдвинул идею о том, что механизированная армия должна состоять не из мехбригад, которые по сути были чисто танковми, а из механизированных дивизий — как соединений намного более сбалансированных, универсальных и мощных, чем мехбригады.

Мне кажется что он, наверное, понимал, что «среднетехническая» скорость кавалерии на марше не сильно выше, чем у пехоты и уж точно намного меньше, чем у танков. Да и в атаке, конная лава танкам не особо эффективный помощник. В Академии же, опираясь на зарубежные идеи, усиленно думали над теорией совершенно «революционной» полностью механизированной армии будущего! В нескольких вариантах. Разной структуры и под разные задачи.

— И что же?