Войлочный век (сборник)

На дороге застрял огромный белый свадебный лимузин; на капоте трепыхался букет цветов, дверцы были распахнуты, внутри пусто – машина явно сломалась. Но ощущение было такое, что жених с невестой, услышав по радио о том, что «он ползет», бросили машину и рванули – как есть, в фате и лаковых ботинках – в ближайшую торговую точку, – будь то бутик с крокодиловыми пиджаками или ларек «American Sasisk», чтобы скупить товары на корню, пока еще дают.

Через десять минут я уже вбегала, запыхавшись, в вожделенный магазин, но продавцы «Дома тканей» опередили меня: они бежали впереди, зашпиливая бумажными полосами отныне запретные, недоступные импортные полотнища: где-то в незримых финансовых эмпиреях беззвучной волной вздымалась цена на немецкое, турецкое, французское, испанское – как в малярийном бреду. Часть покупателей еще не понимала, что происходит, другие, быстрые разумом Невтоны, всегда в изобилии порождамые русской землей, уже вовсю партизанили, отшпиливая бумагу от понравившихся тряпок, делая вид, что так всегда и было. Их разоблачали, вспыхивали забытые советского типа свары; у кассы уже стояла длинная и покорная советская очередь. Я купила километр ткани: не то, что хотела, а то, что было. Мы с кассиршей запутались в деньгах: она считала в новых, я, по привычке, в миллионах, одновременно пересчитывая их на у.е. А потом, все еще в неостывшем раже приобретательства и накопительства, я накупила ниток на третье тысячелетие – рублей эдак на восемь – и опять запуталась.

«Я вам должна еще полтинник», – сказала я продавцу.

«Да х… с ним, с полтинником», – по-доброму отвечал продавец.

Процесс пошел.

Август 1998

Случайные дни

Глаза разуйте

Выражения типа: «расселась!», «разбежался!», «нажрались!» и тому подобные произносятся с особой интонацией, не знаю, как ее описать. Я же не специалист по невербальной коммуникации, я всего лишь внимательный слушатель.

Интонация на письме плохо передается. Приходится обозначать ее как-то, худо-бедно, знаками препинания. Так, если глагол «разбежался» произносится ровным голосом без малейших модуляций, он будет означать именно факт разбега, то есть в нем выступит прямое значение. «Бегун разбежался и прыгнул», или упал, там.

Когда говорят: «разбежался!..» с насмешливой интонацией, притом в ситуации, когда никто никуда не бежит (ларек закрыт, хрен вы что получите), то значение глагола заметно меняется и обогащается. Тут действие не констатируется, а подвергается насмешке/осуждению/пренебрежению/унижению.

Очень также распространены высказывания: «вырядилась!», «куда по помытому?!», а уж что говорят некоторые молодые мамаши своим деткам! «На тебя, свинью, не настираешься!» – и это еще серенада.

Помню, мне отец рассказывал: сценка на улице, двадцатые годы, Ленинград. Идет мать, красная беретка на голове, папироса в зубах, волочит за руку прехорошенькую малютку лет трех, едва за ней поспевающую. И сквозь зубы, малютке: «Умоисся кровью, гадина…»

Тут богатый материал для чего хочешь – вот для лингвиста, например, – но я зайду со стороны психологии. Вот этот лай, этот вид хамства при ближайшем рассмотрении есть манипулятивный прием, используемый с целью ослабить противника (унизить, осудить, осмеять). Овиноватить. Парализовать. Это психическая атака.

Вот противник (например, в очереди к врачу) сидит, ждет. Ему и так не очень. Вы выскакиваете из медкабинета в белом халате и, с особой интонацией: «Чего расселись? Я, что ли, за вас (что-нибудь там делать) буду?» Противник обычно теряется и мысленно как бы оглядывает себя в поисках прорех и пятен. Вот и пробой в силовой защите. Вот жертва уже ищет причины неудач в себе.

Если вы гардеробщик – обвините владелицу шубы в том, что у нее петелька не пришита. На всех плечиков не напасешься! Вот-то она уйдет расстроенная, боясь, не высморкались ли вы в ее каракульчу, пока она музыку там слушает или ужинает (то есть бездельничает или жрет). Если вы охранник в какой-нибудь очереди, рявкните: «Куда лезешь? Куда прешь?» – и противник, который только что знал, куда он направлялся, только что еще уважал себя, теперь низведен до того, кто «лезет и прет», до охлоса, до барана. Это – ваш путь к власти. Еще фараоны изображались крупными фигурами, а взятые в плен всякие там враги и супостаты – мелкими людишками, просто тьфу. Куда прете, народы моря?..

Если кто-то думал так, а потом понял, что ошибся, и стал теперь думать иначе, не дайте ему сохранить лицо. Скажите: «То-то и оно-то!» Если кто-то при вас поскользнулся, подвергся унижению, не смог, не сумел, опоздал, выронил и разбил, – смело осклабьтесь и скажите: «Поделом». Всё это – ступени вверх.