Воин

Закончив с палатками, женщины отправились за лапником для постелей. Гэн пошел искать дрова, захватив с собой Джонса. Перейдя через гребень горы, мужчины спустились к берегу, где валялось множество плавника, хорошего тем, что его не надо было рубить. К их приходу на костре уже жарились насаженные на вертел куски бизоньего мяса, аппетитно роняя капли жира в огонь. Ветер достаточно хорошо рассеивал дым, но, отойдя по направлению ветра даже на сотню ярдов, Гэн прекрасно слышал запах лагеря и готовившейся пищи. Пройдя еще немного дальше, он выбрал место для наблюдения и повернул назад, отмечая приметы, которые помогут ему ориентироваться в темноте. Вернувшись в лагерь, юноша застал Сайлу и Класа, увлеченных разговором — Жрица чертила палочкой на земле, объясняя дорогу к перевалам. Прислушиваясь к шуму реки, Гэн подумал, что они смогут переправиться на другой берег не раньше чем через два дня. Если, конечно, их не обнаружат. Да, по сравнению с этой опасностью переправа через бушующую реку не так уж страшна. Клас пригласил его присоединиться к ним и послушать, что говорит Сайла. Они сели на корточки по обе стороны от женщины и, нахмурив лбы, стали рассматривать ее рисунки. Клас улыбнулся, подумав, что они похожи на детей, которых учат писать. Тейт подобралась к ним поближе, держась все же на некотором расстоянии, но вовсе не пытаясь скрыть свою заинтересованность. Клас неожиданно кашлянул, отвлекая Гэна от его мыслей. Подняв глаза, Гэн увидел подошедшую к ним Нилу и равнодушный взгляд Класа, устремленный на Жрицу. Обида вновь закипела в нем. Неужели он не видит, как внимает Сайла каждому его слову? С того самого случая, когда Клас обнаружил следы разведчиков Дьяволов, она смотрела на него тайком, бросая короткие нежные взгляды, если никто, как ей казалось, не видит ее. Почему Клас не уделит ей больше внимания? Она так прекрасна. Не такая, как все.

И почему он так старается понравиться Ниле?

Мысли и чувства, сменяя друг друга, переполняли юношу. Он вдруг подумал, что недооценивал Класа. Как, впрочем, и всех остальных. Но боль обиды все еще не оставляла его.

Мимолетная улыбка Нилы лишь усугубила ситуацию. Сложные, противоречивые чувства не давали Гэну покоя: сомнение в преданности переходило в смутное подозрение предательства; недовольство вниманием Нилы к Класу отступало перед жаждой дружбы и любви со стороны их обоих. Пришло время наконец во всем разобраться. Он с облегчением услышал вновь зазвучавший строгий голос Сайлы. Она продолжала говорить в течение всего ужина, который принесли им Нила и Джонс. Сайла описывала маршруты и ориентиры, пока они не доели мясо, а собаки не перестали хрустеть брошенными им костями. Гэн предложил ей задавать вопросы, и они отвечали на них до тех пор, пока каждый уже не был в состоянии нарисовать карту. Когда она достала из привязанного к седлу мешка компас, они вежливо объяснили ей, что он им ни к чему.

Направляясь на свой пост, Гэн шел по хребту параллельно реке. Он решил, что первый час поспит, оставив собак на страже.

Но заснуть Гэн не смог, решив, что причина этому — охватившее его щемящее чувство одиночества. Оторвавшись от скалы, на которую до этого опирался спиной, он попробовал устроиться поудобнее. Звезды яркими крапинками появлялись и исчезали перед глазами среди ветвей пихты, качающихся под ветром. Где-то рядом маленькая сова — ее называли ночным певцом — выводила свои жалобные трели. Гэн припомнил, как люди его племени объясняли грусть этих песен: сова видит всю подноготную сердец спящих людей, и ее охватывает отчаяние. Конечно, все это детские сказки, но тем не менее Гэну расхотелось спать.

Услышав голос хозяина, Раггар с любопытством поднял голову.

— Этот человек — мой друг, он для меня важнее, чем моя родня.

В ответ на решительный тон собака осторожно отодвинулась, но, когда Гэн, поднявшись, швырнул палку куда-то в чащу, Раггар предпочел подняться и отойти в сторону.

Глава 32

К утру пошел дождь. Ветер уже решительно ничем не мог повлиять на погоду, в его власти было лишь медленно перегонять тучи с запада на восток. Такое небо люди племени Гэна называли бизоньим — масса темных округлых чудовищ, теснившихся плечом к плечу.

Завершив утреннюю молитву, Гэн свистом созвал собак и, поджидая их, рассматривал небо. Он думал, не идет ли дождь в лагере Людей Собаки, кто занял его ночной пост и достаточно ли бдителен этот воин.

На мгновение его пронзила острая тоска по дому.