Воин без имени

Я не мог объяснить всего на словах этой маленькой чернокожей девочке, но я ухитрился отдать ей подробные распоряжения в виде жестов; Обезьянка покладисто кивала головой, словно прекрасно меня понимала. Ей надо раздеться донага, улечься на кушетку и некоторое время ждать; затем она должна сделать все, чему ее научили и для чего готовили. Сразу после этого девушке следует одеться снова, покинуть exedrium, выйти из здания и встретиться со мной на улице возле терм.

Сильно надеясь на то, что Обезьянка действительно поняла все, я оставил ее там и вошел в apodyterium, чтобы раздеться самому. Затем, завернувшись в полотенце, я поспешил через другие комнаты в поисках Джаируса. После всей этой беготни я действительно нуждался в купании, поэтому обрадовался, когда обнаружил свою жертву в наполненном паром sudatorium. Там было еще несколько мужчин, сидевших, потевших и разговаривающих между собой, однако они устроились поодаль от Джаируса. Это я тоже предвидел. За последние дни я заметил, что все жители Констанции — даже такие же грубые и неотесанные, как сам Джаирус, кого я прежде иногда видел в компании с ним, — теперь избегали любого общения с этим человеком. С того дня, когда свершился суд Божий, с ним, возможно, общались лишь отец с матерью; ну, может, еще пекущийся только о собственном благе священник перекидывался с парнем дружелюбным взглядом или словом.

Итак, здесь, в sudatorium, Джаирус сидел в углу совсем один с угрюмым видом; он был обнажен, только на правой руке у него виднелась повязка. Юноша уставился на меня с искренним изумлением, когда я присел с ним рядом, отрекомендовавшись как «Торн, горячий поклонник clarissimus Джаируса». Можно было предположить, что он удивлен тем, что к нему обратился некто, очень напоминающий по возрасту и внешнему виду ту девушку, Юхизу. Но он видел Юхизу — близко, во всяком случае, — только в темноте в роще да еще в полумраке церкви, где происходило судебное разбирательство. И еще было совершенно ясно, что я мужчина, потому что я находился в мужских термах, не так ли? Уверен, что Джаирус удивился просто потому, что с ним вообще кто-то заговорил, ведь теперь он стал регзопа non grata[131].

— Clarissimus, — сказал я, — ты не знаешь меня, потому что я не местный житель, а странствующий торговец и только недавно приехал в этот прекрасный город. Однако я должен заплатить тебе долг.

— Какой еще долг? — хрипло спросил он и украдкой отодвинулся от меня на скамье.

Думаю, что Джаирус не на шутку испугался, вообразив, что я являюсь каким-то другом или родственником недавно погибшего Гудинанда, а долг этот такого сорта, который никто не хотел бы получить.

Я поспешил пояснить:

— Благодаря тебе я выиграл весьма значительную сумму денег. Значительную для человека моего скромного положения, по крайней мере. Видишь ли, я присутствовал на поединке и поставил на тебя все свои сбережения до последнего нуммуса.

— Правда? — спросил он уже не так настороженно. — Едва ли я могу поверить, что хоть один человек ставил на меня.

— Но я поставил. И выручил значительную сумму.

— В это я могу поверить, — мрачно произнес он.

— И мне очень хотелось бы хоть как-то отблагодарить тебя, уж прости мне мою дерзость. Разумеется, я знаю, clarissimus, ты никогда не примешь pars honorarium[132]. Поэтому я принес тебе подарок.

— Ну-ну.

— Я потратил часть выигрыша, чтобы купить тебе рабыню. Благодарю тебя, однако у меня и так множество рабынь.

— Но не таких, как эта, clarissimus. Молоденькая девственница, только созревшая, как плод, готовый к тому, чтобы его сорвали.

— Еще раз спасибо, но я уже наслаждался многими такими плодами.

— Не такими, как этот, — повторил я. — Эта девочка-ребенок не только девственница, не только очень красива, но она еще и чернокожая. Молоденькая эфиопка.

— Правда? — прошептал Джаирус, и его мрачное лицо просветлело. — Я никогда еще не спал с чернокожей девушкой.

— Ты можешь переспать с этой немедленно. Я взял на себя смелость и привел ее сюда, в термы. Ты найдешь рабыню совершенно голой в exedrium под номером три неподалеку от входа.

Он прищурился:

— Уж не собираешься ли ты подшутить надо мной?

— Ну что ты, clarissimus. Тебе надо только сходить и посмотреть. Если тебе не понравится то, что ты увидишь… ну, я подожду тебя здесь. Просто вернись и скажи мне, что отказываешься от подарка.

Джаирус все еще смотрел на меня с подозрением, но также было видно, что он испытывает страстное желание. Он встал, завернулся в полотенце и сказал:

— Тогда подожди меня здесь. Если я не вернусь немедленно и не задушу тебя за глупую шутку, я вернусь после и окажу тебе достойный прием в благодарность за твой подарок.

И он отправился к выходу из здания.