Не обращая внимания на беспокойство Яника, Эрван вытянул руку – кончики пальцев коснулись водяных струй. Шагнул вперёд.
Вода показалась не просто холодной – ледяной. Эрван съёжился, застучал зубами. Кожа мгновенно покрылась пупырышками.
Голос Яника, искажённый шумными струями, прозвучал жалобно и незнакомо:
– Ты бы вылезал, а? Ещё загнёшься, Баст потом с меня шкуру спустит.
– По…годи, – с трудом отозвался Эрван. – Ещё… Пару минут.
Потребовалось вдвое меньше. Эрван ощутил, как вода из ледяной стала просто холодной, затем прохладной. Мышцы расслабились, гусиная кожа исчезла. Нежные капли воды скользили по коже, смывая грязь, пот и усталость. В голове прояснилось, исчезли тяжесть и тошнота. Эрван не думал ни о чем – просто смотрел на радужные брызги и глубоко вдыхал влажный воздух, густо пропитанный запахом цветов, прелой листвы и ещё чем-то неуловимым, но смутно знакомым…
– Эрван! Э-э-рван! Ты что, спишь? Ну давай, вылезай, а?
Он глубоко вздохнул. Набрал горсть воды, махом опрокинул на лицо. Тихо зашептал полузабытые слова Обращения, ни капли не сомневаясь: его слышат и слушают – недоверчиво, внимательно, настороженно…
– Спасибо вам, народ сумерек. Я желал бы остаться, покуда не удлинятся тени. Хотел бы посмотреть на вас, перемолвиться словом… Да, видно, не судьба. Да пребудет покой в вашем жилище, доколе стоят леса и горы!
Он медленно натянул одежду на мокрое тело. Повернулся лицом к водопаду. Низко, в пояс, поклонился.
Яник посмотрел на него с суеверным ужасом.
– Ладно, – как ни в чем не бывало сказал Эрван, – что ты там хотел? Наверх подняться?