Воин Бездны

Моряки сгрудились возле борта, с интересом наблюдая за действиями боцмана: Эрвану еле удалось отвоевать местечко.

Плот и плотом-то назвать было сложно: щелястая конструкция из дюжины брусьев, кое-как перехваченная верёвками. В нескольких местах серели неряшливо скрученные из ткани жгуты: видно, канатов не хватило – рвали на полосы матросские рубахи. На залитой волнами поверхности ни людей, ни припасов – лишь груда ветоши посередине.

– А где все? – выдохнул Свисток за спиной Эрвана и заёрзал, стараясь протиснуться к борту. – Акулы сожрали?

– Акулы? Вряд ли, парень. Чайки – может быть. Они пострашнее будут, – отозвался дребезжащий голос.

Эрван с недоумением обернулся: Гоэл, конечно, кто ж ещё… Он то всегда знает, что и как. Но чайки? При чём здесь они? И как могут быть страшнее акул?

Он внимательно посмотрел на старого моряка: не шутит ли? Но тот лишь мрачно покачал головой, не отводя взгляда от плота.

Тем временем Бастиан ступил на шаткие доски, закрепил конец. Осторожно, при каждом шаге пробуя поверхность ногами, добрался до грязного кома. Нагнулся, откинул тряпицу… Замер.

На борту «Горностая» десятки людей молча ждали.

Наконец Бастиан поднял голову. Произнёс внезапно осипшим голосом:

– Саваны вниз. Три штуки.

Заглянуть под рогожи не дали никому: доктор и боцман управились сами. Быстро, но тщательно осмотрели тела. Хмуро переговариваясь, завернули в рогожу и закрепили груз. Отвязали канат, разрубили узлы на брусьях и сноровисто вскарабкались на борт, прежде чем остатки плота пропали за кормой. Не говоря ни слова, исчезли в кают-компании.

Матросы подавленно глядели на океан, поглотивший тела неведомых жертв. Расходиться никто не спешил: разбившись на кучки, экипаж вполголоса обсуждал увиденное.

– Гоэл… – Эрван осторожно тронул старика за рукав. – Что скажешь? Как думаешь – что там было?

– А чего тут говорить, – угрюмо буркнул тот. – Главное-то и сами поняли – три мертвеца под рогожкой. Э-э-х… Вот она, жизнь матросская, – сегодня ты на палубе, а завтра на дне морском.

Он махнул рукой, видимо не желая продолжать разговор: Эрван отстал, но отвязаться от Свистка было куда сложнее.

– А почему их на борт не подняли?

– А нечего тебе на них глядеть, дурья голова! Сказали ж тебе, неугомонный, – чайки! Обычно-то они вдалеке держатся, вон… кружат, супостаты.

Гоэл с отвращением плюнул за борт.

– А ежели ты ранен или, к примеру, ослаб, да крыши над головой нет: ну, в шлюпке там или на плоту – тут они за тебя и возьмутся! Сначала глаза выклюют, а потом и до мозга доберутся – через виски. Паршивая смерть, я тебе скажу… А ты: акулы, акулы…

Гоэл медленно побрёл в кубрик. Эрван рассеянно сопровождал взглядом сутулую спину.

Нет, не сходилось… Ну чайки, ладно. Допустим. И что, из-за этого покойников на борт не поднимать? Чушь, в экипаже ведь не женщины, не дети малые… Наверно, многие и не такое видели. Тогда почему?

И ещё: кто-то должен был прикрыть тела ветошью, защитить от солнца, волн и тех же чаек? Где он теперь?

Эрван вздохнул: вряд ли он сможет найти разгадку сам – может, хоть доктор проболтается… Ну или Баст…

– Что встали, лоботрясы? Работы нет – я найду! – Громовой рык Бастиана разнёсся от кормы до утлегаря. – Свободная вахта – в кубрик! Остальные – по местам, приготовиться к повороту фордевинд! Быстро, быстро! Быстро!!!