Воин Бездны

Он наклонился к Конюху, гаркнул в ухо, надеясь, что его крик ещё можно расслышать в грохоте волн:

– Девятнадцать румбов!!!

«Медленно… Ну до чего же медленно!»

«Горностай» преодолевал сажень за саженью: рифы щерились возле бортов, словно зубы гигантской пасти, готовой расплющить, перемолоть, утащить на дно… Волны бешено атаковали судно – гулкие удары воды о дерево перекрывали грохот прибоя.

Румпель резко дёргался, норовя выскользнуть из рук. Палуба мелко дрожала – словно корабль чувствовал опасность и боялся её.

«Ты только держись, старина… – Эрван изловчился, провёл ладонью по мокрому дереву. – Чуть-чуть осталось: а если дашь слабину – конец всем. Из этой каши не выбраться. Ни тебе, ни нам».

Эрвану почудилось, что корабль всхлипнул. Потом напрягся, словно загнанный зверь перед схваткой, – Эрван готов был поклясться, что слышит скрип каждого гвоздя в обшивке… И проскользнул между рифами, едва не царапнув дно килем.

Уф! Поживём ещё…

Эрван вытер лоб.

Дальше что?

Он окинул взглядом лагуну: ближе к берегу рифы становились мельче. Некоторые едва виднелись на поверхности, иные скрывались под водой – их присутствие выдавали пенные островки.

Дно паршивое, мелкое… Вон там, в ста саженях, – едва десяток футов наберётся. Не пройдём. Слева попробовать? Футов пятнадцать будет – а то и больше!

От неожиданности Эрван едва не выпустил румпель: десять футов, пятнадцать… откуда он это взял? Неужели?!

Он закрыл глаза… Да! Он снова чувствовал море: видел скрытые под водой каменные шипы, кожей ощущал буйные течения и водовороты.

Короткая вспышка радости быстро сменилась тревогой: он видел, как водяная масса, повинуясь ритму отлива, медленно откатывается из лагуны в океан. Поток усиливался с каждой минутой: ещё немного – и «Горностай» окажется на скалах. Тех самых, что он с таким трудом преодолел.

«Опоздали! Ещё бы час… – с горечью подумал Эрван. – И назад поздно, и вперёд страшно – мелеет».

Он хлопнул Яника по плечу. Притянул, заорал в ухо что есть мочи:

– Дуй к Басту, пусть ставит все паруса! Быстрей!

Повернулся к Конюху:

– Давай к команде, там каждый человек на счету.

– А ты? – Эрван скорее догадался, чем услышал ответ:

– Справлюсь.

Эрван остался один. Не спеша накинул на румпель верёвочную петлю. Закрепил. С тоской посмотрел на работающих в поте лица матросов.

«И кто сказал, что в минуту опасности раздумывать некогда? Да у меня целый океан времени: курс менять уже не нужно – остаётся ждать».

Эрван ругнулся вполголоса.

Вот, значит, каково это – быть капитаном! Отдать приказ… и ждать. И быть готовым к ответу за всё – что бы ни случилось.

В сердце будто вонзилась ледяная игла: Эрван вспомнил о Салауне.

Вот, значит, каково это – быть добровольно запертым в каюте, вслушиваться в тревожные звуки снаружи, в любой момент ожидать гибели… И каждую минуту, каждый миг выдерживать неистовую внутреннюю борьбу! Заставлять себя не делать ничего – и быть готовым ответить за всё.

Эрван физически ощущал, как уменьшается глубина: сорок футов, тридцать пять…

Буруны щерились возле бушприта: казалось, протяни руку – и упрёшься в ребристые камни.

Двадцать пять футов. Двадцать…

«Горностай» замер на мгновение, будто собираясь с духом…

Пятнадцать футов!

«Если будет мельче – сядем! Осадка не позволит». – О том, во что превратится корабль, он старался не думать.

– Вижу дно! – Напряжённый голос Бастиана едва пробился сквозь грохот воды.

Удар! Потом – оглушительный, рвущий душу скрежет. И треск – тошнотворный звук лопнувшей обшивки.

Эрван едва удержался на ногах. Намертво вцепился в румпель – оледеневшие руки отозвались болью.

«Старина, давай жми! Потерпи чуть-чуть – в лагуне проще…»

«Горностай» продирался между скалами, царапая дно килем. Порыв ветра, новый скрежет, резкий толчок… И корабль, грузно осев на левый борт, вполз в лагуну.

– Мы прошли!!!

Ликующие вопли матросов на миг заглушили шум прибоя.

И сразу за этим – крик, полный тревоги и ярости:

– Течь в трюме!

Эрван почувствовал, как палуба заметно кренится вправо: «Горностай» заваливался на борт. Эрвану показалось, что он слышит гудение воды в пробоине.

На миг Эрвана охватило безумное, невыполнимое желание оказаться где угодно – лишь бы не ожидать смерти на тонущем судне…

«Ну какой я моряк? – успел он подумать. – Чего мне в горах не сиделось?»

Он почувствовал горячие слёзы на щеках.

«И это все? А Баст, Лоэ, капитан? А Яник, наконец? Ему что, тоже умирать? Из-за меня?»

Стылый ветер хлестнул по лицу, пробрал сквозь мокрую рубаху. Эрван вздрогнул, приходя в себя… и гаркнул что есть силы:

– Заводи полотно! Балласт на левый борт! Осмотреть повреждения в трюме, заделать брешь!

Его услышали. Резкий голос Бастиана пробился сквозь грохот моря:

– Слышали, обалдуи? Выполнять!

Эрван закрыл глаза. Сосредоточился.

Вроде всё… Или нет?

Корабль продолжал крениться: Эрван чувствовал, как падает скорость, как грузно оседает судно.

«Не успеют! Пока заведут полотно к пробоине, пока переместят балласт – поди попробуй перекидать такие камушки! – черпанём столько, что потеряем управление. И тогда…»

Эрван мотнул головой, отгоняя мрачные предчувствия.