Воин Лемурии

Несмотря на юный возраст, Джорн Джавас был не зеленым новобранцем, а опытным воином. Ему доводилось видеть мертвых и убивать самому во время осады города. Он знал, каким неприглядным и отвратительным может быть лик смерти. Немало мертвецов прошло перед его глазами. Но ничто в жизни так не напугало его, как кошмарное зрелище, что открылось ему на этом корабле, вынырнувшем из ада.

Офицер побледнел, его ноги задрожали. В какой-то миг храбрый отар чуть не упал в обморок. Только собрав в кулак всю свою волю, Джорн Джавас заставил себя продолжить осмотр триремы.

Палубы были завалены окровавленными трупами. Тут и там попадались еще живые безумцы. В какой-то миг моряки, видимо, набросились друг на друга, поубивав и ранив многих и сильно повредив роскошный корабль. Джавас обнаружил сорванные с петель резные двери, разбитые инкрустированные панели, изодранные и изгаженные шелковые занавеси и прекрасные ковры. В углах кают и на трапах вповалку лежали и живые, и мертвые.

Но один из моряков, похоже, до конца сопротивлялся безумию.

Судя по его алому одеянию и тяжелому золотому медальону, это был капитан судна. Взгляд старого морского волка был устремлен куда-то вдаль…

Джорн Джавас нашел капитана на мостике у штурвала. Видимо, тот сам накрепко привязал себя к деревянному колесу. Побелевшие пальцы все еще цепко держали штурвал, а капитан навалился на него грудью и застыл.

Новый приступ ужаса сжал сердце молодого отара. Он знал этого моряка!

Это был сам Норгован Тул, адмирал Тсаргола!

Но ведь Норгован Тул несколько дней назад вместе с Кармом Карвусом, правителем города, уплыл на «Короне Тсаргола», флагмане городского флота, личной триреме короля… которая была очень похожа на это леденящее кровь судно. Нет, не может быть, чтобы этот адский корабль, полный покойников и живых мертвецов, залитый кровью и изуродованный неведомым сражением… Он просто не может быть прекрасной триремой, «Короной Тсаргола», три дня назад отплывшей к берегам Возашпы… Или все-таки это то же самое судно?

Со сжавшимся сердцем, бледный как полотно, офицер еще раз обвел взглядом палубу. Сомнений не было: такие резные позолоченные дельфины, повторяющие с внутренней стороны борта наружное украшение, могли быть только на одном корабле. В следующий миг взгляд отара наткнулся на приоткрытую дверь большой каюты. На высокой створке были изображены скрещенные меч и якорь — эмблема королевской династии Тсаргола, ее штандарт и герб.

Страшная правда громом прогремела в голове Джорна Джаваса.

На негнущихся, дрожащих ногах он пересек заваленную трупами палубу и подошел к главной каюте. Неуверенными, слабыми пальцами отар взялся за ручку. Тяжелая дверь оказалась не заперта и легко распахнулась от слабого толчка. Джавас, бормоча про себя молитвы и заклинания, заглянул внутрь, ожидая увидеть в каюте то же, что и на палубах, ибо, если весь экипаж сошел с ума, то как бы смог правитель избежать безумия или удара клинка какого-либо из своих матросов?

Но каюта оказалась пуста.

Отар обыскал ее, но не нашел тела Карма Карвуса.

Медленно и неуверенно офицер вышел на палубу и вновь направился к штурвалу, к которому привязал себя капитан.

Адмирал был жив, хотя сначала показался отару мертвым. Норгован Тул поднял голову и повернул перепачканное потом и кровью лицо к Джавасу. Словно сквозь пелену тумана, он смотрел на молодого офицера, чуть заметно шевеля губами.

— Адмирал… вы живы? — наклонившись к Норговану, спросил офицер. — Что здесь произошло?

— Серая Смерть… Серая Смерть… — хрипло пробормотал старый моряк.

Джорн Джавас перерубил мечом веревки, удерживавшие адмирала у штурвала, и аккуратно опустил тело измученного моряка на палубу. Затем он напоил Норгована водой из своей фляги.

— Где король? Где наш правитель Карм Карвус? Что с ним? Говорите же! Говорите!

Норгован Тул из последних сил боролся с безумием. Лишь подчиняясь его железной воле, оставшиеся в живых безумцы взялись за весла и привели судно в порт. Верный своему долгу, адмирал Тсаргола не покинул свой пост, пока трирема не вернулась в родной порт. Но силы морского волка были на исходе. Он больше не мог сопротивляться пелене безумия, черной тенью коснувшейся его разума. Адмирал дико улыбнулся, оскалился. Его глаза закатились. Джавас продолжал трясти моряка и спрашивать, кричать. Ему нужно было знать, что случилось с Кармой Карвусом и где он сейчас. Но из уст адмирала выходило лишь одно слово, чередующееся с безумными воплями, стонами и хохотом:

— Исчез… исчез… исчез…

Когда другие офицеры тсаргольской стражи, преодолевая ужас, поднялись на мостик, они увидели Джорна Джаваса сидящим на палубе. Голова адмирала лежала у него на коленях. Старый моряк бормотал что-то бессвязное, время от времени принимаясь выть, как и другие обезумевшие моряки «Короны Тсаргола».

Седовласый даотар положил руку на плечо Джорну. Молодой офицер поднял залитое слезами лицо.

— Он что-нибудь рассказал? — спросил даотар. — Король на борту?

Джорн Джавас только горестно покачал головой.

— Исчез… исчез, — безнадежно произнес он.

* * *