Воин Не От Мира Сего

Братья Лычко (кто, кроме них, мог сопровождать Круглова) в подтверждение его слов дружно закивали головами, будто понимали, о чем речь. Будто понимая, что ему предлагают, Харитон с важным видом принял часы из рук Алексея и, осмотрев их, цыкнул:

— Мало! — Он подлил кипятку в корыто и протянул часы обратно. — Еще десять рублей сверху, или проваливайте.

— Так тут и компас, — показал Леха на магнитную стрелку. — Плутать не будешь.

— Ерунда, — усмехнулся Харитон, чувствовал, что ли, что дурят. — Мне он ни к чему.

— А может, у тебя лодку экспроприировать? — начал заводиться Круглов, но, увидев только непонимающий взгляд, разъяснил смысл сказанного: — Я говорю, ввиду служебной необходимости мы изымем у тебя средство передвижения силой.

— Пожалуйста! — ехидно улыбнулся лодочник, казалось, заявление Круглова его больше позабавило. — Все равно на лодке вы никуда не уплывете.

Тут из-за плетня вышел сатир, отходивший туда по мокрому делу. Увидев «черта», Харитон снисходительно посмотрел на Круглова:

— Тут вам и черти не помогут. Только я знаю заветное слово, приводящее лодку в движение. Так что либо платите, либо идите своим путем.

Алексей понимал, что паромщик не врет, с ним такими вещами никто бы не позволил шутить.

— Командир, да что с ним цацкаться! — не выдержал Архип. — Только свистни, мы его так отмутузим, маму родную как звать забудет, а слово заветное на блюдечке выложит.

Харитон с тревогой посмотрел на Командира — свистнет али нет?

— Цыц! Яйца буйвола не учат! — цыкнул Алексей вместо свиста и пояснил: — Он некомбатант, хотя и сторона заинтересованная, поэтому, я думаю, мы с ним договоримся.

Круглов красноречиво уставился на паромщика.

— Хорошо, вот возьми мой нож в придачу. — Круглов отцепил ножны от ремня и протянул лодочнику. — Здесь и пила, и кусачки, и фонарь и… короче, многофункциональный.

Харитон уже с неподдельным интересом осмотрел подарок и остался доволен.

— Маловато будет! — произнес он в надежде разжиться еще какой-нибудь диковинкой.

— В самый раз! — сквозь стиснутые зубы проговорил Алексей, сжав кулаки.

— Ладно-ладно, с тобой в цене сошлись, — замахал руками Харитон, — а остальные чем платить будут?

— Не нарывайся, лодочник! — окончательно разозлился Круглов, одной рукой взял того за чуб, а вторую, сжав в кулак, сунул под нос: — Так не хочешь по-хорошему или как?

— Или как, — вздохнул Харитон и, вытащив ноги из воды, стал натягивать на них сапоги. — Сейчас вот обуюсь.

Пока он готовил лодку к переправе, сатир отозвал Круглова в сторону:

— Этот Харитон мне не нравится, — заговорщицким шепотом произнес Фавнус.

— Неужели? — усмехнулся Алексей. — Я думал, ты на него запал.

— Не ерничай, — насупился сатир, таким серьезным (не обеспокоенным, не напуганным, а именно серьезным) Алексей его еще не видел. — Он мне напоминает одного типа — Харона. Тот тоже лодочник, и тоже, представь себе, на границе между царствами живых и мертвых промышляет, как этот сказал, чертовыми рейсами. Тот еще гусь. Чувствую, что и этот тоже не прост, как кажется. За ним нужен глаз да глаз, покуда перебираться будем.

— Присмотрим, — пообещал, подозрительно поглядывая на лодочника, Круглов. — Нас не проведет.

— Главное, чтобы переправил, — уточнил сатир.

Когда все приготовления были закончены, отряд Круглова погрузился в лодку. Харитон Герасимович Бульбуль запрыгнул последним и, сев на корме, отвернулся и прошептал заветное слово. Лодка качнулась на волнах и, набирая скорость, плавно поплыла в сторону противоположного берега. Круглов открыл было рот спросить что-то, но торжественно-траурный вид Харитона, приложившего палец к губам, заставил его замолчать. Дальнейшее плавание проходило в полной тишине, лишь речная волна билась о борта их плавсредства. Где-то на середине реки Круглов, следивший за паромщиком, заметил, как тот обеспокоенно стал вглядываться в водную гладь. Заметив что-то в глубине вод, он поднес пальцы ко рту, намереваясь свистнуть.

— Стоять! — крикнул Алексей и прыгнул к лодочнику, но чуть-чуть не успел. Раздался свист. Харитон успел подать кому-то или чему-то сигнал.

— Ты, гондольер! — в бешенстве заорал на него прапорщик. — Ты кому свистишь, сука!

— Командир, духи! — разом закричали закрестившиеся монахи. — Духи, Командир!

Круглов развернулся на крики. Вокруг лодки кружили вылетевшие из воды призраки, может, духи реки, может, души утопленников, всего в количестве четырех единиц. Он не знал, что когда-то в этой реке последовательно, один за другим, утонули все родственники Харитона, и возможно, это их не отпетые злобные души сейчас кружили вокруг лодки, ужасая сатира, пугая братьев и зля прапорщика.

— Это же сирены! — раздался визг сатира. — Я думал, что это все древние мифы! — едва ли ни прорыдал он, уткнувшись лицом в грудь Круглова.

— Это что! — пытался подбодрить его Алексей. — Я думал, что и сатиры — древние мифы!

— Нам конец! — начал биться в припадке ужаса Фавнус. — Свистать всех на…