Воин ночи

По правую руку от восседающего на деревянном Троне Вождя Ингерикса стоял облаченный в белое Старший Друид. Узнав, что появился герой, который вопреки всему пытается объединить племена туатов пред ликом общей опасности, он привел ему на помощь отряд бесстрашных и яростных бойцов, которых старшие друиды воспитывали в лесах параллельно собственным наследникам-жрецам. Если друид был зримым воплощением милости Богов, то Воины Света являли собою гнев небесных сил. Они обнаженными бросались в бой, держа в руках лишь меч и щит, и не знали приказа "Назад! ". Элита же их - Небесные Мстители были странствующими воинами, чьим долгом была постоянная и беспощадная борьба с силами Тьмы. Подобные традиции существовали и у других арийских народов - с первыми можно сравнить скандинавских берсеркеров и готских хускарлов, со вторыми - славянских волкодлаков (воинов-оборотней), русских витязей и европейских рыцарей Средневековья.

Оба вождя, военный и духовный, хранили молчание, наблюдая за располагающимися лагерем фианнами и ополчениями различных племен. Древние обитатели Западной Европы, еще не распавшиеся на отдельные кельтские племена, отличались от своих восточных соседей еще и архаичной тактикой ведения боя: все военные хитрости заключались в расположении войск перед боем и умелом планировании битвы. Сложных же построений, не говоря уже об их взаимодействии, туаты не знали, атакуя противников более-менее плотными толпами, которые поддерживали пращники, лучники и копьеметатели, зачастую бежавшие в атаку в рядах прочей пехоты. Конницы как таковой еще не было, т.к. туаты считали верховую езду уделом бегущего с поля боя труса, и сражались либо пешими, либо (в основном - знать) на колесницах.

Наконец Ингерикс нарушил молчание:

- Нас достаточно, чтобы дать решающее сражение.

Мудрец, некоторое время поразмыслив, откликнулся:

- Но достаточно ли, чтобы одержать в нем верх?

- Не знаю. Эти чудовища…Конечно, они выглядят почти неотличимо от человека, но хотел бы я посмотреть, что у них внутри:они словно не чувствуют боли, и убить их очень сложно - нужно нанести очень серьезную рану или отрубить голову. Я сам видел, как меч одного из моих воинов наполовину перерубил шею врага, а тот продолжал двигаться! Может быть, если это существа иной природы, с ними нужно воевать волшебством, а не оружием?

Друид покачал головой:

- Это не тени и не призраки. Это люди, которые настолько исполнены злобы, что она уничтожила их души, оставив тела. Они глубоко несчастны, и потому - разрушают все, что могут, дабы заставить и остальных страдать. И остановят их не заклинания, но мечи.

- Конечно, мы будем сражаться до конца…

Ингерикс окинул взглядом картину, расстилавшуюся перед его глазами. Воины, бесстрашные туаты, гордость дубовых рощь Кернунноса и Херты. Они не предадут, и он их не предаст, но не означает ли это, что и вождь, и его войско останется лежать на одном поле, и плоть полководца и солдата смешается в желудке стервятников? Он прогнал дурные мысли, встряхнув головой, и встал во весь рост, опираясь на топорище двусторонней боевой секиры, упертой верхом в доски настила на возвышении с Троном Вождя. Построившиеся фианны и ополчения, каждый отряд - под своим родовым знаменем, приготовились выслушать речь седого полководца. Ингерикс поднял правую руку:

- Дети Кернунноса и Херты! Сыны гордых дубрав, не склоняющиеся пред врагом и выбирающие смерть, но не бесчестье! Порождения Тьмы, ведомые богомерзким Хейдом, палачем народов и разрушителем городов, пришли на нашу Землю, чтобы сжечь наши священные рощи, срубить наши древние дубы, разорить дома, в которых жили наши Предки и в которых рождены мы и увидели свет Солнца наши дети, чтобы насиловать наших дочерей, жен и сестер, чтобы поставить нас на колени, заковать в цепи, превратить в рабов! И кто из нас не предпочтет доблестную гибель на поле брани, чтобы с мечом в руке шагнуть на благословенный Остров Яблок - в королевство Трехрогого? Мы должны сражаться, ибо это - бой за Тех, Кто сохранил эту Землю для нас, и за тех, кто еще не родился, но тоже будет назван туатом и будет гордиться нами и нашими подвигами! И пусть тот, кто не хочет, чтобы его дети были рабами, забудет слова "отступать" и "просить пощады"!

Слитный крик тысяч глоток разорвал воздух. Первобытный гнев варваров, более всего ценивших свой Род и Свободу, готовился выплеснуться на врага. Великий Вождь же поднял руки и лицо к небу, словно принимая благословение Богов на битву с Силами Тьмы: