Воин огня

Вики вздрогнула, замолчала и подалась вперед. Ичивари поймал ее на руки, хмурясь и ощущая себя обманутым. Ему вроде бы предлагают всё. И в то же время это ничего не значит и ни к чему не обязывает. Словно он прост в своих потребностях, как какой-то там Шагари! Словно ему не может быть нужно больше. Гораздо больше. Имеет он право хотя бы знать: держит он в руках тело или обнимает душу? Первое прекрасно и вызывает восторг. Но лишь второе дает настоящее тепло, долгое и ровное, как охотничий костер, а не как искра над ним. То, большее, есть у отца и матери. Было у Рёйма и Шеулы. И не сложилось у него самого с обеими бледными, пожелавшими приласкать сына вождя и похвалиться завидным уловом перед подругами. Не сложилось и с мавиви, синие глаза которой больше не вспоминаются с прежней душевной болью. И, увы, может порваться новая важная нить связи душ, показавшаяся главной и прочной.

Утром Лаура прибежала до рассвета, загрохотала запорами, метнулась через комнату к окну, проверила задвижки, довольно хмыкнула, перенятым у Вики тоном знатной доньи пожелала доброго утра и удалилась. Ичивари проводил взглядом арпу, смутно подозревая, что яды иногда не так уж и бесполезны. Торопливо позавтракав, он ушел в библиотеку, где складывал в отдельную стопку ценные книги, надеясь выпросить их у Вики в подарок. За день стопа выросла под самый потолок и распухла до ширины трех рядов… Махиг все перебирал переплеты, гладил и вздыхал. Ушел к себе, намеренно не замечая явившейся запирать дверь арпы. Некоторые книги были совсем необычными и нуждались в подробном обсуждении. Всю ночь, зевая и хмурясь, но почти не отвлекаясь, махиг выяснял у Вики, что такое театр. Она знала наизусть немало монологов на тагоррийском и сакрийском. Она бывала в лучших театрах, и это оказалось интересно и совсем ново. Пьесы, безусловно, следовало взять на зеленый берег. Правда, хотелось большего, та же Вики знала самого талантливого – так она и сказала, а подобные слова из ее уст редкость – автора всего берега бледных. Вот бы с ним поговорить! Он бывал у Вики несколько раз, Тори слушала его и – Вики нехотя призналась – гладила по голове… А через год у нищего и никому не нужного безродного человека появился высочайший покровитель, и теперь в его распоряжении настоящий театр, именуемый королевским…

Проснувшись, Ичивари налег плечом на дверь, снося подпорку и ломая задвижку. Вырвался на свободу и зашагал в библиотеку, укладывать в избранное пьесы. От дела его отвлек Бгама, хмурый и серьезный. Поманил рукой, не раскрывая рта. Проводил в просторную залу первого этажа. Вики торопливо бросала бумаги в кожаный саквояж, ругалась, не выбирая слов и не обращая внимания на притихшую, замершую на диване Тори.

– Эта арпа свалила, – рычала Вики, швыряя из стола все новые бумаги и не глядя, как их подбирает и укладывает Бгама. – Каналья! Подстилка лысого абыра! Бгама, коней седлают?

– Да, госпожа.

– Забирай Тори и ходу. Понял? Сейчас бери и ходу. Если эта нерхская дура сунулась к людям ордена…

Вики зло хлопнула створкой шкафчика. Села, нахмурилась. Жестом подозвала слугу и стала быстро писать, не забывая бормотать ругательства и поглядывать на Бгаму. Тори жалобно мычала, мотала головой и цеплялась за ручку кресла, не желая уходить. Потом поглядела в окно и затихла. Бгама тоже глянул и замер.

– Чернорукавники, хозяйка, – тихо сказал он. – Арпа сразу пошла в орден, вы правы. И вчера вы зря не позволили мне сделать важное.

Женщина закончила писать, промокнула бумагу и свернула в трубку. Отдала рослому темнокожему слуге, явившемуся на зов от дверей. Жестом подозвала Тори:

– Сделай все, что можешь. Он должен добраться до герцога и передать письмо. Это вопрос нашего выживания, и не только. Мне все равно, вдохновение ты им даешь или еще что-то, но это должно помочь. Или я вернусь из тени и съем твои кишки, поняла?

Тори неуверенно улыбнулась шутке, сказанной жестким тоном и без улыбки. Темнокожий слуга встал на колени и нагнул голову, Тори зажмурилась, старательно провела ладонью по его волосам, затем еще раз. Покачнулась от слабости и отошла к Бгаме. Слуга принял письмо, встал и ушел. Вики тяжело вздохнула, постучала ногтями по столу:

– Значит, свалила она еще в ночь… Нерхски плохо. Чар, иди сюда, объясню, что делать. Надо срочно вытаскивать Тори.

Ичивари пересек зал и склонился через плечо Вики над столом. Она рисовала линии, быстро обозначая парк и деревья, поясняла и вздыхала, но голос оставался ровным. За спиной стоял Бгама и тоже смотрел, потом подался вперед, положил руку на плечо… И в глазах стало темно. Очнулся Ичивари в кресле. Сознание работало безупречно, тело не слушалось точно так, как однажды на корабле. Вики сидела в соседнем кресле, по-прежнему спокойная и серьезная, за ее плечом стоял Бгама. Тори в комнате не было.