Воин-паразит: Стать человеком (СИ)

— Мне кажется, что она слышала часть твоих слов, — предположил ушастый.

— И, что с того? Нам на совет надо! — возмутился длинноволосый.

— Глория, детка, — наклонился вперёд и заглянул в глаза жабе лучник, — это правда важно. Этот идиот должен присутствовать на совете, чтобы ты и дальше могла съедать повозку бычьих потрохов в день.

— Да пошёл ты…

Договорить паразит не успел, Дьяволица обволокла его за талию языком и, закинув в пасть, исчезла в облаках.

* * *

Шатёр генерала Бальдра Большерукого славился ещё более скромным убранством, чем у Людвига: никакой роскоши, гобеленов или ларцов с парадными одеждами.

Бальдр пил из простой железной крушке, накрывался овчинным одеялом и только деревянную кровать можно было счесть привилегией полководца.

В остальном, Большерук владел только тем, что было еиу положено по долгу службы: стеллаж с картами, полка с многотомными талмудами о военной тактике и стратегии, зачитанными до дыр.

— Брать Доменгон затея глупая, не думал, что когда-нибудь мне её поручат, — голос Бальдра звучал подобно горнилу войны.

— Я Вас полностью поддерживаю, сэр, но это единственный способ вернуть утраченные территории. Император ни за что не уступит даже клочок доминусской земли, — сказал полковник Луций.

— Поэтому я разработал план, который на удивление, никто до меня не додумался реализовать. И за, что только платили моим предшественникам…

— Доменгон нельзя обойти, а его стены окружен тысячелетней формацией, созданной ещё его основателем. Она реагирует на любые попытки проникнуть в крепость не через ворота, если вы говорите о диверсии, — встрял другой офицер.

— Я в курсе, сэр Татис. Десять ночей я потратил на то, чтобы прочесть всю доступную информацию, включая летописи и фольклор, — посмотрел исподлобья генерал. — Все тайные ходы были забаррикадированны захватчиками ещё сто лет назад. Наши лучшие диверсанты выяснили это ценой собственных жизней. Однако, есть ещё одно место, о котором достоверно неизвестно ни врагу, ни нам. Это нулевой ход, о котором даже среди тех, кто охранял Доменгон при нашем над ним контролем, ходили лишь слухи.

— И откуда Вы о нём узнали, сэр? — поинтересовался приглашённый на совет Людвиг, который по такому поводу даже помыл голову.

— В одном из старейших документов, коему уже больше десяти тысяч лет сказано, что через сто пятьдесят лет после основания крепости, в ней случился пожар, окутавший почти весь замок. Тогда, семья графа, что командовал Доменгоном, спаслась через шахты метеоритной руды на востоке.

— При всём моём уважении, но это чушь. С чего вы вообще взяли, что эту сказку якобы десяти тысячелетней давности не придумали вчера и не подкинули вражеские разведчики, чтобы заманить нас в ловушку? — возразил сэр Татис.

— Заманить группу диверсантов, чтобы что? В этом нет ни капли смысла, достопочтенный сэр-рыцарь, — произнёс Людвиг. — Если есть шанс, то почему бы им не воспользоваться? На кону стоят жизни тысяч солдат, которые могут погибнуть ни за что, если Доменгон не будет взят.

— Но даже так… Шахты охраняются войсками не хуже тех, что стоят в Доменгоне. Чтобы провести успешную операцию, оставшись незамеченными и отыскать тот самый нулевой ход, нужны настоящие профессионалы своего дела. Это должны быть люди совершенно неповторимого склада ума, смекалки, способные сливаться с толпой за секунду даже в голом поле…

— Капитан? — повернулся Бальдр Большерук ко Жнецу Таверн.

— Есть у меня один человек, соответствующий требованиям сэра Татиса…

Глава 37. Память разбита, а правда сокрыта

Полы шатра генерала поднялись вместе с волной пыли из-за приземления Глории. Дьяволица раскрыла пасть и выплюнула Эспена, что перекати-полем влетел внутрь палатки, ударившись лбом об угол стола.

Паразит зашёлся кашлем, параллельно пытаясь убрать с волос и лица склизкую дрянь. Не разобрав где находится, он покрыл жабу трёхэтажными ругательствами со множеством причастных и деепричастных оборотов.

— Лейтенант, я всё понимаю, но прикусите язык, — сдерживая смех, произнёс склонившийся над сидящим на ковре Эспеном Людвиг. — Позвольте представить Вам, генерал, Эспена — моего лучшего диверсанта. Порой, кажется, что он прирождённый жнец, а не воин, коим представляется. На его счету уже десятки спалённых лагерей Ультрас и успешных рейдов.

— Ась? — при слове генерал, Эспен раскрыл слипшиеся глаза, скорчившись из-за вырванных с корнем ресниц. — Матюшки… — вскочив на ноги, паразит отсалютовал, разбрызгивая повсюду жабьи слюни.

— И этот разгильдяй — лучший диверсант? — фыркнул сэр Татис.

— У всех свои недостатки, сэр-рыцарь, — ответил Жнец Таверн.

— Он даже не «Человек», — заметил полковник.

— Но ему и незачем выделяться среди толпы рабочих, — аргументировал капитан.

Эспен продолжал стоять молча, держа кулак на груди. Аура в шатре давила на плечи сильнее, чем треклятое бревно, с которым он приседал ещё будучи «дохляком» в Малых Дубках.