Воин пепла

— К сожалению, мы знаем немногое, и, честно говоря, я надеялся, что благодаря беседе с вами что-то прояснится. Мне эта женщина представилась под именем Кейро, Эль — под именем Элиша. Она ищет ключи от барьеров вроде того, какой, насколько я понимаю, когда-то был установлен здесь. Кейро умеет пользоваться оборотничеством, она втерлась ко мне в доверие и обманула, чтобы добыть ключ. То же самое случилось с братом Эль. Я думаю, это он убил жрецов, чтобы подобраться к вам.

— Потому что им нужны не ключи от барьеров, а кровь тех, кто за этими барьерами скрывается, — закончил южанин. Он поднялся и, сложив руки за спиной, с печальным видом прошелся по комнате. — Наверное, Кейро-Элиша хотела вызнать у Курбана и Макина обо мне, но они отказались рассказывать. Они всегда были очень упрямыми… Правильно ли я понимаю, что вы пришли за тем же самым, что и эта женщина?

— Я искал ее, чтобы она сняла с меня проклятие, которое сама же и наложила. Эль хочет вернуть брата и семейную реликвию. Зачем Кейро нужна кровь демонов — это для нас загадка, но признаться, случай ей помешать я не упущу.

Халид сделал еще несколько шагов и тяжело вздохнул.

— Судя по тому, что вы не удивились тому, как я меняю облик, о потомках вестников вы уже знаете.

— Да, — признал Тайен. — Мы встречались с одной из них. Она… кхм… оказалась не столь смышленой и набросилась на нас и других воинов, но перед этим ее лицо тоже сменилось с красивого на отвратительное. Почему вы так похожи на демонов? Легенды утверждают, что изменились только те, кто отвернулся от Всесоздателя и примкнул к Херну. Но ведь вестники всегда оставались на Его стороне и воевали с демонами.

— Это не совсем так. Вы не хотите выпить еще вина? Боюсь, что ваша вера может сильно поколебаться после того, что вы от меня услышите…

Друзья переглянулись.

— Среди нас нет яростно верующих, — осторожно заметил Тайен.

— В другой раз я бы этому огорчился и попытался бы направить вас на путь света. Сейчас, похоже, мне стоит порадоваться вашим сомнениям.

Халид сел и, прежде чем продолжить рассказ, пристально посмотрел каждому из собеседников в глаза.

— Природа извращалась у всех, кто ступал на эту землю. В отличие от более слабых в магии собратьев вестники пользовались заклинаниями, которые сегодня называют оборотничеством, чтобы не пугать своим жутким видом местных жителей. Увы мне, я тоже немногое могу вам открыть. Моя бабка была сведуща в делах прошлого, но ее разум помутился после тысячелетнего заключения, и она передала моей матери слишком мало.

— Бабка? — скептически переспросил Карас.

— Да. Те, в ком течет кровь Первых, живут очень долго, хотя и мы тоже стареем и умираем. Эти стены и хранящиеся в них заклинания, — он указал на потолок комнаты, — помогают сохранить молодость, но она не вечна, как и всё, кроме Всесоздателя. А чем дальше в родословной Первые, тем меньше остается в нас от мудрости вестников. Над разумом начинает довлеть звериное существо.

— Это все интересно, — перебил Карас тоном, подразумевающим, что на самом деле ему ни капельки не интересно. — Но я все же хочу знать, зачем кому-то могла понадобиться кровь этих… Первых.

— Ты человек дела, — оценил певец. — Ну что же, тогда я и перейду к нему. Победа в великой войне с демонами была достигнута лишь за счет того, что людям, действуя заодно с детьми вестников, удалось запечатать их предводителя, Херна, в магической клетке. Могущественное заклинание потребовало много крови, и не простой, а той, в которой собрана эссенция магии. У него, как и у всякой вещи, есть изъян: оно не вечное. И оно способно продержаться отнюдь не такой срок, какой способен прожить один из Первых. Я почти триста лет жду, что кто-то придет и возьмет мою кровь для обновления заклинания на дверях, которые сдерживают предателя всего сущего.

Карас приподнял бровь.

— То есть вполне может быть, что Кейро занимается благородным делом?

— Заклинания все еще сильны, — возразил Халид. — Я чувствую это.

— Согласен, — подтвердил Тайен. — Барьер под аль-Нуили продержался бы еще тысячу лет, несмотря на то что его постоянно открывали. Чего бы ни добивается Кейро, но точно не обновления заклинания.

— Она могла бы просто объяснить все моему клану, и мы отдали бы артефакт добровольно, — добавила Эль. — Будь ее намерения чисты, она бы не стала красть ключ!

— Допустим, — продолжал упираться Карас. — Но что такого страшного в том, она делает? Ну освободит она демона, свихнувшегося после двух тысяч лет в одиночестве. И что дальше? Скорее всего, демон тут же ее саму и убьет.