Воин поневоле

Какую щедрость проявил побежденный! Но вскоре Вэлли понял, что этот проигрыш самому Тарру не будет стоить ничего.

Тарру не переставал время от времени бросать взгляды на меч Вэлли.

Люди заканчивали обед, вставали и уходили, и вот остались только Трасингджи и Тарру. Потом появился Нанджи. Он обошел вокруг стола, чтобы удостовериться, что Вэлли его увидел и знает, что он вернулся, или, может быть, просто для того, чтобы все на него посмотрели. Складки на его желтой юбке из отличного полотна казались такими же острыми, как и его меч. На нем были замшевые ботинки цвета масла, а украшенные тиснением ремни просто светились. У самого эфеса его нового меча мерцал серебряный зажим для волос. Он тяжело дышал, как будто прибежал сюда бегом.

Тарру и Трасингджи взглянули друг на друга. Они стали избегать взгляда светлейшего Шонсу… Этого следовало ожидать. Находясь в обществе, Седьмой должен сохранять достоинство, и Вэлли покраснел, сдерживая распирающий его смех.

Площадка для тренировок представляла собой большой двор, огороженный стеной только с одной стороны; венчало площадку некоторое подобие крыши, однако ветер здесь гулял вполне свободно. На стене висели несколько зеркал во весь рост и вешалки для масок и рапир; была еще небольшая галерея для зрителей. Здесь Вэлли и остановился на минуту, намереваясь все осмотреть. Нанджи пританцовывал от нетерпения, ему хотелось поскорее приступить к первому уроку, который проведет этот непревзойденный воин.

Послеполуденное солнце просто бушевало. Задыхаясь от жары, на площадке парадов собирались воины, они стояли небольшими группами и вяло переговаривались. Вэлли смотрел, какого цвета у них юбки и — если можно было увидеть — какие у них ботинки. То же самое он делал и выходя из столовой, так как теперешнее великолепие Нанджи еще больше подчеркивало его прежнюю нищету. Вэлли хотелось знать, много ли здесь бедных воинов. Он не нашел ни одного. Возможно, Нанджи весь свой заработок отдавал родителям. Возможно, он все тратил на женщин.

Или, может быть, он — единственный честный человек во всей охране?

Вот их заметили. Через несколько мгновений все натянули маски и встали парами, наклоняясь вперед и назад, поднимая тучи пыли и с энтузиазмом стуча рапирами.

— Кажется, мы вдохновили их к действиям, — заметил Вэлли с сарказмом.

— Прошел слух, что вы уезжаете, светлейший. Воины показывают, на что они способны.

— Ну да! — Вэлли стал внимательно присматриваться ко всем движениям глазами Шонсу. — Что-то я не пойму — здесь все так дерутся, или это — дополнительные тренировки для отстающих?

Нанджи удивился.

— Так дерутся все, мой повелитель. — Он стал показывать то на одного, то на другого, предсказывая, кто сможет на днях повыситься в ранге, а кто не выдержит испытания.

— Помни, что ты не должен повторять того, что я тебе говорю, — сказал Вэлли, подумав. — Мое мнение вот какое. Жирные утки на птичьем дворе — и те движутся более ловко, чем эти остолопы.

— Мой повелитель!

— Да, да! — уверил его Вэлли. — Здесь нет ни одного Третьего, который бы дрался, как подобает Третьему, и ни одного Четвертого, который бы дрался, как Четвертый. Я бы их всех понизил по крайней мере на один ранг!

Нанджи, кажется, встревожился, но ничего не сказал.

Похоже, что мало кто из этих воинов когда-либо участвовал в настоящем бою. Они перегоняли узников, запугивали паломников, и кроме этого никаких подвигов за ними не числилось. Глядя на них, казалось, что они ни разу не получали хорошего урока. Но ведь Тарру — опытный воин, неужели ему это все равно?

— Сколько в охране Вторых? — неожиданно спросил Вэлли, не спуская недоверчивого взгляда с этого сборища неумех.

— Не считая меня, двенадцать, мой повелитель.

— И сколько из них сильнее тебя?

— Двое, может быть, трое, — ответил Нанджи смущенно.

Вэлли обернулся к нему. Нанджи покраснел.

— А ты скольких побьешь?

— Троих, — пробормотал Нанджи.

— Что? Так не может быть!

— Бриу говорит, что у меня очень хорошая защита, мой повелитель. Меня трудно ударить.

Вэлли нахмурился. Или его подводит опытность Шонсу, или здесь что-то не так. Но вдруг на дальнем конце двора он заметил нечто странное и на время забыл о проблемах Нанджи. Это было какое-то массивное сооружение из балок и перекладин, и ни он, ни Шонсу не знали, что это такое. Рядом в бочке стояли длинные палки, похожие на бильярдные кии.

— Это что за чертовщина? — спросил он, не в состоянии поверить в зарождающуюся догадку.

— Место для порок, мой повелитель.

Вэлли резко развернулся и стал смотреть на своего вассала.

— И кого здесь порют?

— В основном рабов, — Нанджи пожал плечами. — А некоторые наставники — и своих подопечных.

— И они хотят, чтобы из тех, кого порют, как рабов, получились воины? — Вэлли опять посмотрел на место для порок, а потом на воинов. — Пошли-ка отсюда, — сказал он. — А то мой обед выйдет обратно.

В мрачном молчании Нанджи последовал за своим повелителем в их королевские апартаменты: он решил, что на сегодня урок отменен. Они прошли через переднюю.

— Закрой дверь, — сказал Вэлли, не останавливаясь, и вошел в большую комнату.