Воин-разбойник

Потом пришли йомены из отдела кадров и рассказали нам о дополнительном страховании и пособиях на случай смерти, на которые мы могли бы подписаться и мы договорились, что наши чеки будут переводиться непосредственно на наши текущие счета.

Это не было ерундой. Это было серьезными вещами. Мои дети, Ричи, которому было три года и маленькая Кэти — я называл ее Кэт — которая родилась 5 июля, меньше чем полгода до того, были слишком малы, чтобы понять, что происходит, но моя жена, Кэти Энн, знала, и она — как и другие жены бойцов SEAL – была встревожена. Она не нервничала каждый раз, как я выпрыгивал из самолета или нырял. Ей было наплевать, что я, как боец SEAL, пять из шести предыдущих месяцев отсутствовал на тренировках. А теперь мысль о том, что я проведу шесть месяцев во Вьетнаме с сердитыми маленькими желтыми людьми, стреляющими в меня, ее совсем не радовала. Хотя я и понимал ее опасения, но не мог принять их. Война была тем, чему я учился с тех пор, как присоединился к отряду, и ничто не могло удержать меня от боя.

Были слезы и сопли, много поцелуев и объятий, а потом, как раз перед Рождеством, мы, бойцы SEAL, нагруженные снаряжением по самые жабры, забрались в С-130 «Геркулес». Вместо сидений по бокам фюзеляжа были натянуты длинные, грязные полосы брезента. В широком проходе стояли поддоны, завернутые в грузовые сети, доверху набитые смертоносными вкусняшками, необходимыми бойцам SEAL для шести месяцев игр и забав. Это был настоящий полет без удобств. Нет сидений. Нет привязных ремней. Нет столиков с подносами. Нет еды. Нет стюардесс, взбивающих подушки для подголовников. Фактически, там и подголовников не было, только труба у хвостового трапа, где мы могли отлить.

В течении следующих дней мы странствовали на запад, чтобы добраться до востока, пытаясь найти место, чтобы растянуться и немного поспать. Это сложнее, чем кажется. С-130 это шумный самолет — помогает, если вы носите беруши — и это неудобный самолет, потому что нет ничего мягкого, на что можно было бы лечь. Помню, мы тогда думали, что высаживаемся на каждую чертову скалу в Тихом океане, чтобы заправиться.

Мидуэй, Уэйк, Сайпан, Гуам, Филиппины — мы побывали везде.

Затем полет над Южно-Китайским морем, к югу от Сайгона и долгое, ленивое приближение, которое в конце-концов привело нас в сам Вьетнам.

Я поднялся по трапу в кабину и посмотрел через блистер. Я ожидал увидеть бесконечные пышные тропические джунгли. Вместо этого пейзаж был тускло-зеленым и пятнисто-коричневым, с квадратными милями лунных кратеров, изрывших землю цвета засохшей крови.

— А где же, черт возьми, джунгли?

— Пропали, — объяснил пилот.

— Удары Б-52. Дефолианты. Напалм.

Я задумался над этим.

— А где мы приземлимся?

— Бинь Туй.

— Большой аэродром?

— Не очень большой. Мы всегда оказываемся под обстрелом, так что будем действовать быстро. Как только мы оказываемся на земле, мы любим двигаться быстро — так что, если бы вы могли быстро убраться сами и убрать свое барахло, это было бы очень кстати.

— Принял, понял — я сбежал вниз и нашел Кочи.

— Пилот говорит, что мы садимся в горячую зону. Что насчет того, чтобы зарядиться и снарядиться прямо сейчас?

Кочи вздернул подбородок и задумался.

— Правила говорят нам, что мы не должны этого делать. Это тревожит Военно-воздушные силы.

— А вот интересно, Чарли читали эти правила?

Кочей задумался над этим на полсекунды. Потом он хлопнул меня по руке.

— Ты прав. Скажим им, что все, кто захочет, может заряжаться и снаряжаться.

Я собрал свое отделение, и мы вытащили М-16 и магазины из наших брезентовых багажных сумок. Мы вставили 30-зарядные магазины. Затем, пока экипаж ВВС не смотрел, мы потянули за рукояти заряжения — ра-а-а-а-чет-клик! и дослали патроны в патронники. Затем мы перевели предохранители М-16 в горизонтальное положение.

Теперь «Геркулес» кружил, опустив левое крыло и опускаясь все ниже и ниже. Мы услышали скрежет выдвигавшихся гидравликой закрылков, а, затем, ба-бам-бам, мы оказались на летном поле и выруливали, и кормовой трап заскулил, медленно опускаясь к земле. Все мысли о доме исчезли. Мое сердце стучало ровно, бум-бум с частотой 120 ударов в минуту. О, это будет весело.

Глава 7

Было тепло и влажно, свежо и по деревенски пасторально, как свиной навоз. Вы знаете, что когда выходите из самолета, ощущается первое дуновение странного, нового воздуха, которое сразу говорит вам о том, где вы находитесь? Первое дуновение, донесшееся от опущенного трапа, напомнило мне Пуэрто-Рико, и я сразу понял, что Вьетнам мне понравится.

Я огляделся. Вокруг были мешки с песком и укрытия для самолетов. Прямо над покрытием взлетной полосы вумп-вумп-вумпали «Хьюи». Но там были и пальмы, и рисовые поля, а за колючей проволокой и минными полями виднелись крестьянские хижины с цыплятами, снующими по дворам и свиньями, валяющимися в грязи за грубыми деревянными заборами.