Воин Справедливости (СИ)

Меч так и мелькал в руках богатыря. Он одним широким взмахом не только отсекал головы сразу двум-трём врагам, но делал это так ловко, что отрубленные головы скатывались в ближайший овраг, а безголовые тела, по инерции делая ещё пару шагов, падали, укладываясь в компактный ровный штабель, не захламляя поле боя

— Сноровисто у вас получается...

— Это исконно русский боевой стиль. Недавно проводились раскопки на Куликовом поле, так вот там обнаружили, что скелеты басурман ровными рядами, как по линейке уложены, а черепа отдельно, навалены аккуратной кучкой.

— Валите врага так, как будто лес рубите...

— Да, это наследственное. Мой отец лесорубом был, и дед, и прадед. Леса в нашем краю безбрежные, а народу живёт мало, климат слишком суров. Поэтому у нас так лес рубят — одним ударом ствол надсекают, вторым рассекают а третим, последним ударом срубают дерево и одновременно закручивают его вокруг вертикальной оси, чтобы оно, значит, не только свалилось, но и покатилось к реке, сплавляться, а пока сосна катится, у неё не только все ветки обламываются, но и обдирается кора. Вот так, всего лишь с трёх ударов получается готовое гладкое бревно.

А если доски нужны, то делают в бревне с десяток насечек, затем отсекают щепку и, пока она ещё вертится в воздухе, ударом обуха загоняют её в надкол. Когда десяток щепок вколочены, заходят с другой стороны, срубают дерево, оно падает, ударяется щепками о мёрзлую землю и щепки аккуратно раскалывают ствол на десять досок. У хорошего лесоруба доски получаются настолько гладкими и ровными, что можно на экспорт отправлять.

Так что русскому человеку что лес рубить, что басурман, всё едино — и в том, и другом случае движения практически одинаковы.

Враги беспрерывно с наскакивали на Владибора, а тот продолжал методично срубать орочьи головы.

— Так вы совсем не устаёте? — не переставал удивляться я.

— Какая ещё усталось, — рассмеялся богатырь. — Для меня это отдых!

— Какой же это отдых? Махать мечом полсуток без перерыва наверное самая тяжёлая работа в мире.

— Что ты знаешь о тяжелой работе? Ты вот попробуй отработай вахту на строительстве Дуйгунского химико-биологического комбината, что в свободной промышленно-экономической зоне китайской провинции Чуньхуа, тогда и тебе детская возня со здешними орками тоже отдыхом покажется.

— А там много платят?

— Зарплата достойная. Но её платят только тем, кто способен работать, платят только за настоящую работу, — пояснял богатырь, не переставая широко махать своим рабочим инструментом. — А ты сам, служивый, вообще работал когда-нибудь по-настящему? Это когда твоя спецовка после двухнедельной вахты полностью, без остатка разъедается, растворяется в солёном поте. Когда от постоянного ношения строительной каски на черепе образуется круговая ложбинка... Когда мозоли на руках настолько тверды, что можно смело браться за оголённые провода под напряжением... Когда подошвы твоих ботинок от четырнадцатисуточного беспрерывного хождения по острому щебню истираются в пыль...

— Так вы и не спите все четырнадцать суток? — не поверил я.

— Четырнадцать ночей не спим, мамой клянусь! Нет, не спим и даже не хочется спать! В сон клонит только первые две-три ночи, а потом сонливость пропадает. Да и некогда спать, когда столько работы вокруг.

— И спиртное не употребляете?

— Нет. На работе у нас строгий сухой закон. Но когда вахта закончена, то пьём крепко. Даже не бутылками, а ящиками. Мы не эти твои басурмане, которые плеснут виски на дно стакана и цедят по часу. Кто хорошо работает, тот хорошо и отдыхает. Я после того как отработал вахту, выпиваю три ящика водки, не меньше. Да и меньше никак нельзя. Если выпьешь мало водки, то сон станет некрепкий и будешь продолжать работать во сне, что очень сильно утомляет. А двойную такую вахту, две недели наяву и две во сне, ни один человек не может выдержать.

— И никому из вашей бригады плохо не стало от такой жизни, никто не заболел?

— Мы, русские, потомки былинных богатырей, испокон веков, никогда не нуждались ни в лекарях, ни в лекарствах. От хворей трудом лечились, трудом до седьмого пота. Ну, и ещё горячей парной банькой. Любая дрянь, любая бактерия, любой вирус, любая отрава из организма прочь выходят вместе с по?том. Вот был такой случай у нас с бетонщиком Олегом Петровичем Гнидой. Он с похмелья канистры попутал и вместо канистры спирта опохмелился канистрой бензина. И ничего, вахту отработал и вся канистра бензина вместе с по?том у него из организма вышла.

Сколько ещё может продержаться этот богатырь? Я пришёл на следующий день в это же время. А Владибор всё так же продолжал молотить орков. Штабель трупов растянулся ещё на полмили, а овраг доверху наполнился срубленными головами.

— Ну, мне пора, — богатырь взглянул на часы и вышел из боя. — Тёща приглашала на именины...

Меттью тут же телепортировался в Орочью Долину, со свитой, держа в руках уже подписанный Официальный Императорский Пергамент О Назначении Придворным Мясорубом.