Воин-Тигр (ЛП)

- Работа довольно искусная, но ничего выдающегося. Если провести параллели с греко-римским миром, я бы сказал, что здесь мы имеем дело с мастеровым - скульптором, я бы сказал, что здесь мы имеем дело с мастеровым - скульптором, который высекал саркофаги, домашние алтари, надписи, простые архитектурные элементы. Скорее ремесленник, чем художник.

- Есть во всем этом что-то неправильное, - проронил индиец, озираясь.

- В смысле что это место никак не вяжется с джунглями? - спросил Костас. - Я тоже об этом думал. Вы ведь и сами говорили о лесных духах. Койя незачем воплощать своих богов в материальной форме. Они и так их видят.

- Это одна сторона проблемы. Но даже если на миг допустить, что в этом храме действительно без разбору поклонялись индуистским, буддийским и анимистическим божествам, кое-что все равно не вяжется.

- Слушаем вас, - проронил Джек.

- Когда два года назад меня определили в Археологическую службу Индии, моим первым назначением стал пещерный комплекс в Бадами, километров за двести к западу отсюда. Поскольку диссертацию по инженерному делу я посвятил древним горнодобывающим технологиям, мне поручили оценку безопасности пещер. Они знамениты своими образцами скульптуры и росписи, в основном шестого века нашей эры. Там встречаются известные мифологические сюжеты вроде того же Вишну, шагающего через Вселенную. Но в Бадами одни мотивы перетекают в другие, и каждый из них - часть единого целого, продуманной иконографии с плавными переходами. Здесь же они разобщены, словно кто-то забыл перемешать ингредиенты. Скульптор из Бадами разбирался в мифологии и верил в нее. А тут перед нами туристический фотоальбом. В этих изображениях нет глубины, нет души. Индуизм по своей природе всеохватен. Даже прожорлив. Он готов принять в свое лоно любых богов. Но здесь мастер переборщил. Слишком все бессвязно. Я сам исповедую индуизм, так что поверьте моему слову: тут дело темное.

- Словно кто-то хотел отвадить от храма посторонних и для подстраховки собрал всех богов, каких боялись местные жители, - сказал Костас.

- Включая и парфянского, который тут вообще не к месту, - пробормотал Джек.

- Может, ему было что скрывать? - предположил капитан.

Костас указал на смутно видневшуюся в темноте дальнюю стену. Между отдельными камнями проступали темные трещины.

- Скажем, еще одно помещение? Этот Кубера, бог богатства, мог служить последней ступенью защиты. Вероятно, скульптор решил, что у такого древнего божества больше шансов испугать кого-нибудь, чем у порождений индуизма и буддизма. Откуда бы он ни пришел, у него наверняка были каки-то дела с местными жителями. Он видел, как туземцы приносят в жертву людей. Еще, думаю, его кормили.

Прадеш кивнул.

- Прежде койя из Рампы каждый день оставляли здесь немного еды. Они верили, что в святилище обитает бог Рама, которого загнали сюда духи джунглей. Пока его кормят, он будет тут оставаться. И каждую ночь приношения исчезали. Вероятно, на поляну приходил муттадар и уносил все, что не съели животные. А крысы тут вырастают до невероятных размеров. Легенда гласила, что, если приношения прекратятся, Рама вырвется на волю и обрушит свою ярость на лесной народ. При этом он примет обличье конда девата, духа-тигра, и будет рубитьлюдей огромным сломанным мечом.

- Сломанным мечом? - задумчиво проговорил Костас. - Где-то мы это уже слышали, Джек.

- Если предположить, что за мифом кроются исторические факты, то ритуал приобретает смысл, - продолжал Прадеш. - Итак, в древности сюда является принц Рама, впоследствии его обожествляют. С другой стороны, жители джунглей противятся вторжению индуизма в их духовный мир. Храм становится средоточием их культурной независимости. Иноземцев заключают в пещеру. Боги койя берут его в плен. Вот почему повстанческие вожаки в 1879 году собирали на этом месте своих сторонников: здесь, как нигде, можно было бросить вызов чужакам. У входа в святилище они под видом жертвоприношения казнили полицейских констеблей. Однако после обвала койя сочли, что Рама намертво замурован внутри, и постепеннь обычай подношений сошел на нет. В том же году исчез и велпу. Теперь они боялись не Рамы в обличье конда девата, а самого конда девата - духа-тигра.

- Ну а где же изображение самого Рамы? - поинтересовался Костас, поглядев по сторонам. - Ведь храм же посвящен именно ему?

Прадеш помолчал.

- Индуисты верят, что Рама принадлежал к так называемой Солнечной династии, древнему царскому роду. Ему может соответствовать вон то изображение Вишну или какой-нибудь солнечный символ. Или нам просто нужно тщательней искать.