Воин-Тигр

- Семидесят лет назад лейтенант Вуд написал, что существует три степени качества. - Он еще раз пригляделся к камню: - Перед нами лазурит высшего качества. Вот эти золотые блестки не что иное, как вкрапления железного колчедана, или пирита. Говоря словами Лициния, нам попался nielo.

Он снял монокль и откинулся на спинку. Какое-то мнговение слуха Ховарда не достигало ничего, кроме звука его же собственного дыхания - неприятного, хрипящего. В холодном горном воздухе оно превращалось в пар. Уохоп повернул к нему голову.

- Ты ведь понимаешь, что это означает?

- Это означает, - ответил Ховард, - что по какой-то прихоти Провидения чертовы упыри загнали нас именно в тот туннель, в какой надо. Если верить Вуду, лазурит высшего качества добывали лишь в одной шахте. А теперь посмотри на эти сколы. Посмотри на сажу - она осталась от костров, с помощью которых плавили породу. Этой выработке тысячи лет.

Ховард прикрыл глаза. Острые камни должны были колоть ему живот, но он почти ничего не ощущал. Странно. Он оглядел Уохопа. Сейчас оба офицера мало походили на людей, которые три месяца назад вышли из Кветты в сторону границы, чтобы без следа раствориться в афганских дебрях. И вот теперь они здесь. С побега из лесного храма прошло тридцать лет. Их лица обгорели на солнце и покрылись щербинками, словно горные ущелья. Двое закаленных всеми ветрами стариков с запутанными седыми бородами… На головах у обоих красовались пыльные тюрбаны, тела были укутаны в громоздкие тулупы из овчины, перехваченные посредине кушаком для защиты от горных холодов, которые на последнем этапе путешествия становились все суровей. Под вздернутым воротником у Роберта виднелась кожаная портупея, накинутая поверх полевой формы; на правом плече можно было разглядеть корону и полковничьи звездочки. Формально оба вышли в отставку, но без формы афганцы приняли бы их за шпионов, а тогда их ждала бы участь куда менее завидная, чем смерть. Они тридцать пять лет прослужили в королевских инженерных войсках, так что надеть мундиры, в которых прошла большая часть их взрослой жизни, казалось более чем естественным - ведь им предстояло плечом к плечу отправиться навстречу последнему и лучшему своему приключению.

Ховард перехватил взгляд Уохопа. На губы мужчин набежали улыбки, а через секунду обоих затрясло в приступе неудержимого хохота. У них получилось! Вдруг Джон закашлялся и харкнул кровью на щебень.

- Боже мой, - выдохнул Уохоп. Рывком выпрямившись, он склонился над другом. - Да ты ранен!

- Меня достали мечом. - Ховард с трудом сглотнул. Во рту стоял резкий вкус крови. - Тот всадник, что нас догнал… Человек с мечом и латной рукавицей. Когда мы карабкались по склону, он проткнул мне спину. Слева.

Уохоп принялся развящывать его тулуп. Мягко выудив бамбуковую трубку у Ховарда из руки, он примостил ее на камнях и начал высвобождать плечо товарища из рукава.

- Потихонечку, потихонечку…

Приподняв тулуп, он пощупал намокший бок Ховарда, потом отпустил овчину, бережно подоткнул под него и осторожно заправил левую руку обратно в рукав, пока та не легла как раньше. Наконец он приобнял Джона за плечи. Напряжение Уохопа передалось даже его пальцам.

- Дело плохо, да? - негромко спросил Ховард.

- Печень точно не задета. Скорее всего удар пришелся на плевральную полость, под легкое. После такой раны люди восстанавливаются в два счета, своими глазами видел.

- Мне попали в легкое, Роберт. В крови слишком много пены. Не хватает дыхания.

Привстав на колени, Уохоп какое-тов ремя разглядывал пятно света, потом тяжело вздохнул, развязал кушак и скинул с себя тулуп. Поправил съехавшую портупею, пристроил поудобнее кобуру, отряхнул гимнастерку… Ховард закрыл глаза. Значит, конец близок.

- Оно где-то здесь. То, за чем мы пришли.

Уохоп мотнул головой в сторону темного жерла.

- Им это известно не хуже нас.

- Зато им неоткуда знать, в какой шахте мы спрятались. Когда я открыл огонь из револьвера, они отступили. Так нам удалось выиграть немного времени. А когда нас и в самом деле найдут, им никто не скажет, что это та самая шахта. Нас занесло именно в тот туннель, в котором Лициний две тысячи лет назад спрятал самоцвет.

- Они обыщут все тунелли. Сначала обнаружат нас, а потом и камень.