Воин Забвения. Гранитный чертог (СИ)

— Только что меня едва не убили отравленным кинжалом, а ты спрашиваешь, почему я остался с Младой наедине, — он провёл ладонью по лбу и усмехнулся. — Пусть я буду мёртв, но лишь бы меня не трогала другая женщина? Так выходит?

Укол совести тут же заставил Гесту пожалеть о своих словах. Правду сказать, она и прибежала сюда, только узнав, что Кирилла пытались убить — первый раз можно было поблагодарить болтливых служанок за своевременные слухи. Но, увидев рядом с ним Младу, Геста позабыла обо всём. Ещё и эти проклятущие стражники не хотели её пускать! Словно собирались что-то скрыть. Не иначе, по приказу своего начальника. Виген всегда поддерживал Кирилла и прикрыл бы по первой просьбе. Хотя временами казалось, что князь вовсе не стал бы утруждать себя тем, чтобы утаить от невесты новую зазнобу. Велика ли честь.

— Нет, конечно, не так… — слабо попыталась оправдаться Геста. — Просто…

Бессилие будто сковало язык, не давая вымолвить ни слова. Кирилл ещё некоторое время изучал её, словно размышляя, стоит ли злиться, затем устало вздохнул и отвернулся. И Геста по-прежнему не понимала, в чём причина произошедшей однажды перемены. Поначалу она чувствовала, что небезразлична Кириллу, ждала, когда будет объявлено о свадьбе. Но князь всё откладывал обряд. Сначала из-за одного нападения вельдов. Потом — из-за другого. Он то уезжал в пострадавшие деревни, то принимал старост, посадников, иногда, как сегодня — голытьбу. Но чаще всего просто отмалчивался и старательно обходил стороной разговоры о свадьбе.

А красное платье с богато украшенной вышивкой и самоцветами бармой, подготовленное для обряда, всё пылилось в сундуке. Раньше Геста часто любовалась нарядом, храня надежду, что скоро доведётся его надеть. В порывах отчаяния много раз пыталась сжечь, но всегда со слезами укладывала обратно. Ведь даже слухов не ходило о том, чтобы князь подыскивал себе другую невесту. А значит, ещё не всё потеряно.

— Просто объясни мне… Почему она? — прошептала Геста и сама поморщилась от того, как жалко это прозвучало.

Кирилл задумался ещё крепче, по его лицу блуждали тени нерадостных мыслей. Он как будто и правда задался этим вопросом — видно, не в первый раз. Но затем хлопнул ладонью по подлокотнику и выпрямился.

— Я устал говорить с тобой об одном и том же, Геста, — наконец разомкнул он губы. — На самом деле Млада тут ни при чём. Она всего лишь была среди гридней в чертоге сегодня и уберегла меня от кинжала. Я хотел кое о чём её расспросить. Вот и всё. Хватит истерик; ты сама себя изводишь.

— Я не извожу себя, Кирилл! Я просто хочу понять, что до сих пор здесь делаю! — Геста порывисто подошла нему и замерла, не решаясь сделать ещё шаг.

Князь поднял на неё взгляд — там не было ничего, кроме усталости. И желания, чтобы его оставили в покое. Ведь нужно признать, у него был тяжёлый день, который к тому же закончился таким кошмаром. Гесте стало вдруг невыносимо жаль любимого и совестно за своё поведение. Но она понимала ещё, что со своей ненавистью к Младе ничего не может поделать. Да и не верила, что внимание Кирилла к этой девке связано лишь с её воинскими умениями. Слишком уж всё одно к одному.

— Ты считаешь, сейчас самое время это обсудить? — князь горько улыбнулся. — Прямо здесь?

— Прости, душа моя! Прости. Я понимаю…

Геста склонилась, заглядывая ему в глаза. Но только хотела коснуться его плеча, как Кирилл резко поднялся и прошёл мимо. Встал неподалёку и проговорил, не оборачиваясь:

— Мне временами кажется, что ты ничего не понимаешь.

Геста, в очередной раз переступив через собственную гордость, всё же приблизилась, пусть и отталкивало её явное нежелание Кирилла находиться рядом.

Но вдруг князь взял её ладонь, осторожно провёл по ней большим пальцем, внимательно разглядывая. Словно по линиям хотел узнать судьбу Гесты и свою. Трепещущий свет факелов вычерчивал глубокими тенями на лице Кирилла каждую впадинку, каждую морщинку, которых пока что было совсем немного. Между его бровей на мгновение залегла складка, но тут же пропала. А Геста боялась пошевелиться, чтобы не нарушить очарования момента. Как необходимы были ей его прикосновения, его забота! Его любовь… Которой, впрочем, наверное, никогда и не было. Геста мягко улыбнулась, погладила другой рукой Кирилла по щеке. Он не шевельнулся и взгляда не поднял. Тогда она шагнула вплотную, привстала на цыпочки и накрыла его губы своими. Но князь не ответил на поцелуй. Геста с обидой отстранилась и выдернула ладонь из его пальцев. Кирилл будто этого и не заметил, произнёс спокойно и безразлично:

— Я не могу на тебе жениться, Геста. Не могу.