Война

Наконец однажды утром пришел начальник штаба полка и приказал пополнению выступить в расположение полка вместе с прибывающим в десять часов батальоном.

Мы построились на базарной площади. Солдаты пополнения притихли. Возможно, они побаивались батальона, о прибытии которого их уведомили; видно, решили подождать, что будет дальше.

Мы ждали. Через полтора часа прискакал офицер и сказал, что батальон не пожелал делать крюк через наше местечко, и он сам поведет пополнение.

Мы выступили в поход. Я шел сзади. Было душно. Светило солнце, но свет был мглистым, как перед грозой.

Небо темнело все больше. Вдали сверкнула молния. Начали падать крупные капли дождя — все чаще и чаще.

В ближайшем местечке мы спрятались в большом пустом сарае, необычайно черном с виду, и стали пережидать, пока пройдет грозовой ливень.

К вечеру мы прибыли в небольшой городок с узкими улочками. По шатким мостикам мы шли через каналы с медленно текущей водой; там стояли баржи.

На площади мы остановились. Из одного дома вышло несколько офицеров. Никого из них я не знал.

— Младший фельдфебель Ренн, в шестую роту!

С двадцатью солдатами я отправился в мою роту. Нас вел связной батальона.

— Здесь живет господин лейтенант Шубринг, — сказал связной.

Я остановил солдат и выровнял строй. Меня раздражала их никудышная выправка.

— А теперь постойте-ка спокойно, — сказал я, — да постарайтесь сделать это как можно лучше! Или вы из тех, кому обязательно надо сделать все как можно хуже?

Мой тон, казалось, удивил их. Я оставил их и вошел в дом. На первом этаже я встретил ефрейтора.

— Мне нужно к господину лейтенанту.

Кто-то выглянул из двери.

— Кто там? — У него были редкие волосы с прямым пробором; на носу пенсне.

— Младший фельдфебель Ренн и двадцать солдат пополнения в шестую роту прибыли!

— Входите! — Ему было с виду лет сорок; он казался сильно раздраженным. — Что за пополнение? Опять этот сброд!

— Никакой дисциплины, господин лейтенант.

— Что? Хорошо, я сам посмотрю на них.

Он распределил солдат.

— Вы получите второй взвод, — сказал он мне, — им командует унтер-офицер Мелинг, способный человек, но слишком молод. Он живет рядом.

Я пошел в соседний дом. Мелинг посмотрел на меня ясными карими глазами и объяснил мне все в нескольких словах. Первая светлая голова с тех пор, как я снова на фронте.

Командиром первого взвода был унтер-офицер Хёле, третьего — лейтенант Ханфштенгель.

Несколько дней мы оставались в городе. Иногда издали доносился гул канонады. Впереди нас стояла еще одна дивизия. Мы выставляли часовых только справа — потому что не доверяли соседней дивизии. По слухам, в дивизии побратались с населением.

В городе все магазины были открыты. Продавали нитки, белые булочки. Я сразу же купил несколько булочек, а в кондитерской съел кусок настоящего торта. Ведь в Германии всего этого не было уже несколько лет.

IV

В первых числах ноября пришел приказ продвигаться вперед.

К обеду мы подошли к небольшому местечку: низкие домики, вокруг них деревья. Каждые две минуты у перекрестка звучал выстрел. Группа за группой мы пересекли перекресток и добрались до амбара за околицей, где и провели несколько часов.

Примерно в пять пополудни к нам доставили два станковых пулемета. Мы взяли с повозки и наши ручные пулеметы и двинулись вперед вдоль железнодорожной насыпи. Стало темнеть.

Мрачные дома под высокими деревьями. Метрах в двухстах впереди рвались снаряды. Грохот повозок. Два орудия спешно проследовали мимо нас в тыл.

— Что это значит, господин лейтенант? — спросил я.

— Ночью мы оставим эти позиции. Возможно, батареи отходят уже сейчас.

Мы залегли в довольно запущенном хлеве, где стояло несколько коров.

Через два-три часа пришел приказ отходить. Темень была — хоть глаз выколи.

После полуночи, сильно приуставшие, мы пришли в какую-то деревню и переночевали в церкви на соломе.

На следующее утро Шубринг вызвал нас, командиров взводов, к себе.

— Обоз с довольствием, по-видимому, захватили бунтовщики. Поэтому мы должны реквизировать скот. Кто из вас что-нибудь в этом смыслит?

— Я мясник, — сказал унтер-офицер Хёле. — Я уже видел здесь несколько хороших быков.

Перед алтарем собрались человек десять и развлекались на свой лад. Один наклонялся, получал звучный шлепок по заду и подымался.

— Ты, Альбин! — показывал он на одного.

— Ошибся! Давай снова!

Они играли несколько часов подряд с большим азартом. В роте были в основном совсем молодые ребята. Лейтенант Ханфштенгель стоял рядом и смеялся. Наверно, он и сам с охотой присоединился бы к ним.

V

Через два дня мы снова продвинулись немного вперед. Мы были в резерве. Перед нами позицию вдоль канала занимал первый батальон.

При ярком свете дня мы перевалили через высотку. В ушах громом отдавались залпы наших батарей. Время от времени с треском рвались французские снаряды.

В одном местечке нам приказали остановиться. Там нас направили в небольшой заброшенный дом, где не было ничего, кроме стен, да кое-где в окнах еще сохранились стекла. Офицеры расположились в следующем доме.