Война

"Потому как пока в одном месте три Тигра жгут десяток Т-34 — в километре еще 20 наших прут в обход и отрезают тылы. Даже если те три Тигра пожгут эти 20 Т-34 — с другого направления уже прут еще 10 наших и грузовики с пехотой — и режут дальше.

Тупо не успеть. А всякую танковую мелочь и маломощные пушки Т-34 снесет и раздавит походя.

А пантер-тигров и главное мегоКариусов на всех их — не хватит.

В Т-34 можно не "мего" сажать — все одно спалят. Несколько часов обучения — и вперед. Кто не сгорит — обеспечит победу — там, где не будет пантер и тигров и фердинандов. А где-то их точно не будет — мало, медленные, экипажей подготовленных не хватает, ремонтников на обслугу тоже.

И сотни сожженных безответно Т-34 окупаются в стратегическом плане — в итоге брошенными тиграми, пантерами, рембазами. складами при отступлении. И потерей "мегапанцерманнов", которые, спалив свои Тигры, выбираются из котла пеше.". "С".

Лучше не скажешь.

А на закусь — коротенький рассказ, про 1941 год, битва под Москвой, Павел Гудзь. Просто интересно — кто слышал это имя? Уверен, что про Кариуса и Виттмана слышали все, а вот насчет Гудзя — сомнительно. Даже на этом сайте его упоминали, увы, раза в четыре реже, чем упомянутых немцев. Статьи о нем были — три, но судя по просмотрам не шибко популярные. Несколько раз упомянут в общих списках снайперов-танкистов.

Кратенько изложу, кому неинтересно — не читайте.

Итак, 1941 год, ноябрь, деревня Нефедьево. Ближайшая точка до Москвы. Ударная группа гитлеровцев в составе 18 танков, пары артбатарей и сопровождающих их пехотинцев заняла деревню. У советской стороны таких сил нет. Утром немцы двинут дальше и сомнут достаточно жидкий заслон.

Официально из воспоминаний генерала Белобородова:

"Это был самый ответственный момент. Доложил начальнику штаба армии об обстановке на участке 258-го стрелкового полка и получил разрешение использовать одну из стрелковых бригад. Решение принял такое: 40-я стрелковая и 17-я танковая бригады ночью атакуют противника, ворвавшегося в Нефедьево, и восстанавливают положение."

Нюанс в том, что на тот момент силы 17 ТБ составлял 1 (один) танк КВ-1. Вот и было приказано Павлу Гудзю хоть как, но танковый удар немецкий предотвратить.

Сам П. Гудзь в 2006 году вспоминал это так:

"Ночью связной вручил пакет от комбрига: "В Нефедьеве танковая колонна противника — 18 машин. Приказываю к 8.00 6 декабря уничтожить". Комбат посмотрел на карту, прикидывая: "Это Химки, а это Нефедьево. У них — восемнадцать… У нас в батальоне — только один КВ. Твой, Паша… Но если колонну не раскромсаем, завтра она вкатится в Москву. Я загляну к артиллеристам. Пусть сообразят вам звуковое оформление".

К тому времени наши уже знали, что немцы умеют бить и КВ. Потому настроение у экипажа было невеселое. И вариантов действия у Гудзя было небогато:

1. Атаковать в лоб Нефедьево. Пару немцев КВ грохнет. Но его совместно немецкие артиллеристы, пехота и танкисты спалят. И попрут дальше. Не годится.

2. Вкопать танк, замаскировать, действовать из засады. (Так сработал, например, Колобанов и это была нормальная практика для наших танкистов. Но Колобанов имел выбор для засады — местность там заболочена, танки не везде пройти могут, ясно где ставить засаду, а тут — нет). Два десятка немецких танков тут на местности смогут свободно сманеврировать, обойти и опять же совместно сожгут.

3. Пользуясь темнотой подойти поближе к деревне, занять выгодную позицию, и как только начнет светать — до того момента, как у немцев будет подъем — атаковать. Этот вариант предложил комбат Хорин, он же договорился с артбатареей, чтобы та стреляя вразнобой по леску вдали, прикрыла шумом звук двигателя танка, не особо тревожа находящихся в деревне немцев.